Негоциант - [24]

Перед отъездом посетил Георгия, сказал, что еду в Петербург по неотложному делу, но могу передать письмо. Сказать честно: письмо для меня – это повод поговорить с государем. Но, тем не менее, есть, чем его обрадовать – Георгий чувствует себя хорошо, через пару недель переедет в новый дворец, почти каждый день бывает там и дает указания, как и что сделать. То есть, активен, бодр и смотрит в будущее, что и требуется. Малаше и Хакиму наказал, что, если Маше вдруг станет плохо – чтобы сразу вызывали по телефону доктора Рыкова из Ливадии – и, если необходима серьёзная помощь – телефонировали коменданту и дежурному офицеру в комендатуру – им дан приказ об оказании всяческой помощи мне и моей семье.

Назад пришлось ехать обычным 1 классом, чуть не вдвое дольше и с гораздо меньшими удобствами, к которым я уже, что и говорить, привык – к хорошему быстро привыкаешь.

15 июня 1893 г. Петербург – Гатчино.

Вчера заехал домой на Екатерининский, посмотрел почту. Через неделю приглашают в суд, ответчиком по иску, ни много, ни мало, а предъявлены претензии лично мне компанией Фарбениндустри через германское посольство, то есть фактически отвечать перед лицом германского государства его величества кайзера (ой, боюсь, боюсь). Мой адвокат прислал проект речи, где он отклоняет иск, но как-то беззубо написано… Вроде как мы не знали, поэтому что-то там нарушили. А шпионство (германский генштаб государственная структура, вот пусть кайзер и отвечает) свое припомнить не хотите ли? Вот это я им и заверну!

Хорошая новость от Норденфельда: он был в Чикаго, на Всемирной выставке, к 400-летию открытия Америки, поэтому она называлась Колумбовой. Россия там практически не была представлена, что-то показывало Морское министерство, были еще около дюжины заявленных частных представителей, но все были рассеяны по разным стендам, отдельного павильона не было, каталога по русской продукции тоже не было. Норденфельд написал, что американские газетчики шутили, что Россия была представлена пятью мешками сахара и тремя фунтами золота, добытыми в качестве курьеза в Донбассе (инженер, представивший угольные разработки Донбасса вместе с пресловутым золотом был поощрен малой серебряной медалью). А вот большую серебряную медаль дали «электрическому трактору будущего» – это прототип нашей гусеничной машины, привезенный Норденфельдом (он же озаботился получить патенты на сочленение гусениц во всех развитых странах, включая САСШ).

Наше ружье вообще произвело фурор внешним видом и лихой пальбой (то же самое, компоновка с газоотводной трубкой и конструкция затвора, соответственно, были защищены Норденфельдом, по крайней мере, в виде положительных заявок, как, например, в Германии и Британии). Ружью дали золотую медаль и Торстен привез два десятка контрактов на поставку от двадцати до тысячи ружей, всего заказано более шести тысяч штук. Норденфельд просил моего согласия на дополнительный выпуск акций общей стоимость три миллиона крон (полтора миллиона рублей) с целью развития производства и найма персонала, но я написал, что эти деньги я внесу сам. Сто ружей для войсковых испытаний в России уже готовы и ждут отгрузки, кроме того в охотничий магазин в Питере Норденфельд отправил первые три десятка ружей с особо качественной отделкой для богатых охотников (цену мы согласуем вместе, но я предложил 990 рублей за штуку). Еще Торстен сообщил, что просит меня приехать, так как у него есть, что показать по карабину. Написал, что буду через 8-10 дней, протелеграфирую.

На следующий день я был в Гатчинском дворце, встретился с императором в его кабинете. Рассказал о Георгии, что все идет по плану, он поправляется, в конце июня – начале июля посмотрим на бактериологию (как будет готов профессор Иванов). Царь спросил, что это я сорил деньгами на благотворительном балу и что все светские дамы только и сплетничают о каких-то волшебных камнях, что были в диадеме у Маши и у меня на пальце.

— Говорят, что это магические камни царя Соломона, так как там видно шестилучевую звезду, это ты, наверно еще из Эфиопии привез, купец? Знать, подарок негуса, не иначе? Некоторые говорят, что твоя удача и провидческий талант связаны с этим камнем.

— Государь, от негуса дождёшься… Сначала даст, потом заберет! Мне, конечно, это стало интересно, может, правда, пустить слух, что они магические? Вообще-то это редкие мадагаскарские сапфиры, там свет так преломляется, что в отражении видно звезду, закон оптики. Купил я их у Исаака из Харара, мой телохранитель специально ездил за ними, я ему письмо для ювелира передал, но Исаак отказался переезжать в Россию – у них там целая община и один он не поедет, а ребе уезжать не велел, мол, в России к евреям плохо относятся.

— Ну вот, не хватало мне весь кагал только везти, ладно, обойдемся своими ювелирами, но ты ему еще раз напиши, что купцом первой гильдии его сделаю и поставщиком двора, так что никакая черта оседлости ему не грозит.

Потом царь обратил внимание на мою рассеянность, я как-то невпопад ответил на его вопрос и он спросил, не случилось ли у меня чего.

— Как не случилось, государь! Теперь мне с самим кайзером судиться придется: проклятая Фарбениндустри не только утащила у меня лучшего химика и выиграла процесс, который я проиграл из-за того, что беглец получил германское подданство, но еще и встречный иск на меня через посольство подала. Суд через неделю, мой адвокат его явно проиграет, судя по черновику речи, что он заготовил. Думаю, сам выступлю и напомню как германский шпион взорвал мою лабораторию и похитил секреты.