Негасимое пламя - [43]

Шагнув к ней, Алан быстро сказал:

– Дейдри, пожалуйста, прекрати. Я понимаю, у тебя есть основания чувствовать себя не лучшим образом, но я…

– У меня есть не основания, а право сказать тебе пару ласковых… – Она опять вспомнила об украденных им сведениях.

– Слушай, прости меня. Я знаю, что мне нельзя было уходить. Но ведь я вернулся. Неужели мы не можем поговорить? Я хочу, чтобы ты знала – мы поступим так, как захочешь ты сама. Если ты хочешь ребенка, я буду этому только рад.

Дейдри опять широко раскрыла глаза от удивления.

– Ты хочешь сказать…

– Да. – Голос Алана окреп, но глаза стали вдруг грустными. – Знаешь, самое ужасное, что я совершенно не представляю себя отцом.

Дейдри неуверенно посмотрела на него. Потом ей пришло на ум, что он может ловчить и дурачить ее из-за того, что оставшиеся материалы все еще были в его руках и он нуждался в ее согласии на их использование. Их дальнейший разговор был похож на игру в «холодно-горячо». Так продолжалось до тех пор, пока она не услышала из уст Алана фразу, которая заставила ее застыть на месте.

– Я уже сказал тебе, – начал Алан, – что мы поступим так, как ты сочтешь нужным. Но я очень надеюсь, что у нас будет дом, о котором мы так мечтали. – Сделав паузу, он спокойно продолжил: – Мне очень хочется, чтобы ты была счастлива. Именно этого я хочу больше всего в мире и очень надеюсь, что ты согласишься выйти за меня замуж.

От изумления Дейдри даже вскрикнула:

– Замуж за тебя?

Он спокойно подтвердил:

– Да, именно так. Выйти за меня замуж.

Она долгим взглядом посмотрела на него, потом возбужденно крикнула:

– Нет, нет, этого совсем не нужно!

– А разве кто-нибудь говорил о том, что в этом есть какая-то необходимость? Просто я хочу, чтобы ты стала моей женой. И не только из-за того, что у тебя будет ребенок. Просто я тебя люблю с момента нашей первой встречи.

Чего-чего, но такого оборота событий она не ждала. Она даже разинула рот от удивления.

– Что тебя так поразило в моих словах?

Было видно, что ее одолевают сомнения. Вдруг ей показалось, что она напрасно подозревает его. Но потом она вспомнила, что ее записки были в его руках, и снова обозлилась. Она резко заявила Алану, что считает брак чистым предрассудком, который давно пора выбросить на свалку истории.

Теперь настала его очередь поразиться.

– Как не нужен? Почему? А как же твои ирландско-католические убеждения? Или ты мне тогда солгала?

– Это тут ни при чем. Брак устарел, и все тут, – продолжала упрямо твердить она. – А если мы решим разойтись? Ведь это целая морока…

Алан опять поразился.

– А почему нам надо будет расходиться?

– Да потому что это происходит со всеми, рано или поздно, но происходит.

– Кто это тебе сказал? Вовсе не все разводятся. – Он хотел обнять ее, но Дейдри вывернулась. – Тогда мы с тобой станем исключением из этого правила. У нас с тобой все будет хорошо. Мы идеально подходим друг другу.

– Ты имеешь в виду, что мы подходим друг другу как сексуальные партнеры? – В ее вопросе прозвучала насмешка.

– И это тоже, – мягко согласился Алан. – Но вообще всегда быть вместе уже само по себе великолепно.

– Ты так думаешь?

Слыша в ее голосе горечь, Алан с тревогой спросил:

– Что происходит, Дейдри? Ты сердишься на меня за то, что забеременела?

Она в упор глянула на него:

– Возможно.

– Но это в любом случае обоюдная вина, – мягко заметил Алан.

– Ты обвиняешь только меня.

– При чем тут вина? Раз это произошло, то так тому и быть. И сейчас я даже рад этому обстоятельству. Мне казалось, что ты тоже обрадуешься. Разве не так? – Дейдри отвела глаза, поэтому он добавил: – Я сказал то, что думаю, дорогая. Я люблю тебя и знаю, что мы были бы счастливы вместе.

– Ты вынудил меня сказать тебе, что я тебя люблю.

– Я знаю. Но мне хотелось верить, что ты сделала это сама.

– Это еще почему? – Дейдри издевательски ухмыльнулась.

Алан поморщился, не понимая причин и настроения, но ответил:

– Потому что ты не раз говорила мне, что я особенный.

Не слушая его, она продолжала:

– Я никогда не говорила тебе, что хочу переехать к тебе.

– Мне казалось, что мы обо всем уже договорились.

– Нет, ты сказал о том, что хочешь этого. Но я не говорила, что хочу того же. И уж точно не обещала, что выйду за тебя замуж.

– Но ты и не отказывалась выйти за меня, – с улыбкой добавил Алан.

– Мне хотелось бы, чтобы ты ушел, – бросила Дейдри.

– Не дождавшись твоего ответа?

– Понимаешь, мне тоже надо побыть одной и все обдумать. Ты поразил меня своей новостью не меньше, чем я тебя.

Алан кивнул.

– Ладно, я уйду. Но сначала поклянись мне, что сохранишь нашего ребенка.

– Ага, значит, все-таки ты хочешь на мне жениться из-за ребенка?

– Нет, я хочу жениться на тебе, к какому бы решению ты ни пришла. – Он улыбнулся.

Дейдри вспыхнула и опустила глаза, не зная, верить или нет его словам. Потом она подняла голову и сказала с иронией:

– Обещаю тебе, что ты будешь первым, кто узнает о моем решении.

Подойдя к ней, Алан снова поцеловал ее.

– Знай, дорогая, все будет хорошо. Обязательно будет.

– Правда?

– Да. Я буду заботиться о вас обоих до конца моей жизни.

Когда Алан ушел, Дейдри долго стояла посередине комнаты, тупо глядя на дверь. В ее мыслях царил полный сумбур. Она не могла поверить в то, что он действительно счастлив. Не тот человек Алан Феллоуз, чтобы довольствоваться тихим и скучным существованием добропорядочного отца семейства, совсем не тот… Мужчины такого сорта в жизни больше всего любят свободу, любят женщин, всех женщин. Их не влечет мирная поэзия семейного очага. Дейдри не могла представить себе, что Алан добровольно откажется от вольной жизни. И вообще, такие мужчины просто органически не способны стать хорошими мужьями и отцами. Если они и женятся, то бегают за каждой юбкой, пока у их жен не лопнет терпение, и они не подадут на развод. И так – до глубокой старости. Они просто неисправимы. Кстати, ей самой не раз приходилось отшивать таких вот женатых ловеласов.