Недожитая жизнь - [10]

«Пусть прячется!» — подумала она, неожиданно увидев у окна его фигуру, мелькнувшую на мгновение точно тень.

* * *

— О чем ты весь день мечтаешь? — спросила Ата, когда Айсе зашла вечером к ней на кухню.

Сильные руки Аты со всей мощью погружались в тесто, ее пальцы исчезали в нем; она мяла и колотила кулаками вязкую массу, вытягивала ее, словно собираясь порвать, чтобы затем сбить ее обратно.

Ничего не ответив, Айсе присела к столу. Ей нравилось наблюдать, как Ата вихрится по кухне.

— У тебя самые красивые руки на свете, — внезапно сказала Айсе.

Ата смущенно рассмеялась и спустя некоторое время произнесла:

— Эти руки тебя вырастили, — и она посмотрела на них так, как будто это были самостоятельные существа, — они тебе попу мыли, башмачки завязывали и время от времени отвешивали подзатыльник… а теперь… теперь они утомились и на них выступили старческие пятна.

Ата вытерла руки о фартук и подошла к плите, чтобы перелить сироп со сваренными в нем фигами, фундуком и изюмом из кастрюли в блюдо.

Айсе вскочила. Это было ее любимое лакомство.

— Да мы ведь все это не съедим, — сказала Айсе, запуская палец в блюдо.

Ата хлопнула ее по руке.

— Это не только для нас, — строго сказала она, — а и для гостей на послезавтра.

Ее голос звучал увещевающе, ибо Ата точно знала что Айсе уже сочинила себе отговорку, чтобы не присутствовать на предстоящем мероприятии.

— Но мы с Сезен, знаешь ли… — начала было Айсе, однако Ата только покачала головой.

— Ты не получишь разрешения упорхнуть, а стало быть, прими это как должное. Поэтому я твой любимый десерт и приготовила — подслащивая пилюлю, произнесла Ата и пододвинула к ней блюдо.

* * *

В оклеенной темно-красными обоями столовой с двух сторон висели двурогие светильники, погружавшие помещение в мягкий полумрак.

Во главе длинного овального стола восседал отец, перед ним стоял хрустальный графин с аракой.

В детстве Айсе называла ее «львиным молоком».

— Но львиное молоко может пить только глава семьи, — сказал тогда Ахмет и засмеялся, когда Айсе обмакнула палец в молочно-белую жидкость и, облизав его, сморщила физиономию от горечи.

Хотя в воскресенье мать не пользовалась косметикой, в приглушенном свете шрам на носу был почти незаметен. После хирургического вмешательства ее нос стал меньше; Айсе казалось, будто он из воска, мягкой, податливой массы, которой можно было придать любую форму. Время от времени Антая наведывалась к хирургу, который впрыскивал ей под морщинки какой-то препарат, чтобы в том месте разгладить кожу. Антая сидела напротив нее, и за ужином Айсе иногда предпочла бы избежать ее экзаменующего взгляда — уж слишком внимательно она всматривалась в лицо Айсе, точно в план, который ей следовало запомнить и срисовать. Антая дисциплинированно консервировала свою красоту, пусть даже с нарастающим разочарованием, и столь же строго, как к себе самой, она относилась к Айсе. Если Айсе вольно сидела в кресле и Антая замечала это, она жестко хватала ее за плечо.

— Осанка прежде всего, — говорила она, — девушка не разваливается в кресле как охламон!

Со звонким щелчком Антая открыла сейчас свою маленькую серебряную коробочку, в которой хранила таблетки от хронической головной боли. Пока Ата подавала на стол и разливала по тарелкам суп, Зафир беспокойно ерзал на стуле. Айсе ощущала напряжение во всем его теле и чувствовала, как он усиленно старался не глядеть в ее сторону.

— Как прошла вечеринка у Сезен? — спокойным голосом, желая разрядить обстановку за столом, спросил Ахмет.

Ата беззвучно затворила за собой дверь.

— Так себе… — неопределенно проговорила Айсе.

Но Зафир перебил ее.

— Нет! — произнес он так громко, что Айсе вздрогнула. — Я должен сразу со всей ясностью заявить, что вечеринка превратилась в сплошной кавардак и что Сезен водится с такими людьми, которых я ни при каких условиях принять не могу!

— Но она моя лучшая подруга! — защищаясь, промолвила Айсе.

— Тем хуже.

Зафир впал в такое возбуждение, что ложка в его руке дрожала.

Ахмет откинулся на спинку стула и поочередно посмотрел на Айсе и Зафира.

— Что за люди?

— Айсе флиртовала с одним из приятелей Зиги!

Айсе уронила ложку в тарелку с супом.

— Это вообще не соответствует истине! — возмущенно крикнула она. — Я совершенно не знаю Кристиана!

— Тем не менее знаешь, как его зовут, — уцепился Зафир и скрестил на груди руки, как будто именно они могли его выдать.

— Кто такой Кристиан? — спросили Ахмет и Антая в один голос.

— Новенький в школе, и производит крайне неприятное впечатление, — сказал Зафир.

— В таком случае как он попал на вечеринку к Сезен? — спросила Антая.

— Сезен поддерживает знакомство с кем попало, я это уже не раз говорил! — проворчал Зафир.

— А как его фамилия и чем занимаются его родители? — продолжала наседать Антая.

Зафир пожал плечами.

— Следовательно, ты его не знаешь? — спросил Ахмет.

— Его, похоже, здесь никто не знает, — подтрунивая, добавила Антая, — даже Айсе.

Айсе покачала головой.

— Стало быть, мы говорим о привидении, — смеясь, сказала Антая.

Зафир шумно втянул воздух.

— У меня есть серьезные основания полагать, что за этим привидением скрывается крайне агрессивный…