Недовольное Пламя - [22]

— Но вам нужно лежать, вы же еле двигаетесь! Первая сказала, что вы слишком часто использовали способности и ближайшие сутки не стоит их применять.

— Да, у оригинала, насколько помню, при частом применении способностей, тоже сильно снижалась температура тела… Короче, отставить возражения, естественным способом энергия слишком долго восстанавливаться будет. Мне необходимо попасть в места большого скопления разумных. Займусь энергетическим вампиризмом, — кровожадно ухмыльнувшись, я махнул рукой отметая возражения.

Накинув куртку, осмотрел свою напарницу одетую в гражданскую пародию на городской камуфляж — курточку и брюки с множеством карманов и, обратив внимание на укрепленный за спиной меч, завернутый в чехол, спросил:

— На кой ты с собой ножик то взяла?

— Это меч, мастер, — с легкой обидой отозвалась та, — и мне же необходимо вас защищать! Вы сейчас за себя постоять не сможете.

— Каждое хорошее оружие должно иметь имя, да? Взгляни на мой пистолет… Экстерминатус знакомься, это Тэн, Тэн — Экстерминатус!

— Очень приятно, мистер Экстерминатус, — слегка поклонилась, лежащему на краю кровати пистолету, девушка, нацепив выражение лица как у невестки, знакомящейся с свекром.

— Хех. Как ты свои но… э-м-м, мечи назвала?

— Я не слышала о таком правиле, мастер, — состроила она недоумевающую мордочку, — как мне лучше их назвать?

— Так то решать тебе, но я предлагаю назвать их Добро и Справедливость! Звучит ведь? Каждый раз как ты кого-нибудь порубишь ими, с гордостью сможешь сказать, что добро и справедливость торжествуют!

— Получить от вас имя для оружия — честь для меня, в таком случае, я возьму с собой Добро.

— Точно! Твори добро людям во благо! И насчет постоять за себя…, у меня вшиты пару плетений, которые разворачиваются при угрозе. Одно из них — кинетический щит, убирает скорость пули, как только та приближается ко мне слишком близко. Другое дело, что она таки расходует мою личную энергию…, но ответить адекватно возможность будет. Ладно, бери и пойдем…, погуляем.

Размышляя о своем, я брел по улице, заполненной людьми, собирая крохи энергии, что люди разбрасывают в стремлении своем прожить жизнь свою поярче да побыстрее. Энергия, наполненная всеми возможными эмоциями человеческого бытия, облегчения пока не приносила, но это вопрос времени. Иногда до меня доносились обрывки заполненные жгучей завистью, заинтересовавшись, к чему бы это, я вышел из состояния глубокой апатии и вслушался в разговоры окружающих:

— Какая красивая пара…. Она явно иностранка…. Почему этому засранцу так везет…. У нее меч…. Кажется девушка постарше парня будет….

В легком недоумении обратил, наконец, внимание на окружающую действительность, заинтересовавшись, кого же это так яростно обсуждают. Ага… нас! Тэн, старательно исполняющая роль телохранителя и четко зафиксировавшая мою руку, чтобы я шел более мене прямо и не попал в раздумьях под машину, действительно была похожа на девушку, страстно липнущую к своему возлюбленному.

— Тэн, доведи меня до какого-нибудь ресторана — кофешки. Необходимо отдохнуть.

Четко зашли. Небольшая, уютно выглядящая кофейня была заполнена сплошь и рядом милующимися парочками. Устало вздохнув и пробормотав — "чему быть, того не миновать", — тяжело плюхнулся за свободный стол у окна, сказав мгновенно подбежавшей официантке в костюме английской горничной:

— Сладкого. Побольше.

Да-да, старый как мир способ восстановить энергию — пожевать сладкого. Обмякнув на стуле в позе усталого, но довольного жизнью человека настолько погрузился в усваивание нахватанной там-сям энергии, что автоматически выполнил требование Тэн.

— Мастер, скажите "а"!

— А! Ам… вкусно, еще. Ням…

— Ах, как мило, девушка кормит своего парня, — "щелк", раздался звук затвора фотоаппарата, — позвольте нам вывесить эту фотографию на нашей доске, взамен, прошу, отведайте наше специальное блюдо, за счет ресторана.

Открыв глаза, мрачно кивнул мнущейся рядом официантке и, все так же молча, съел следующий кусок какого-то тортика, которым Тэн уже тыкала мне под нос, тут же угрожающе щелкнув зубами на ее, тянущуюся к моему лицу, другую руку с салфеткой.

Побыв еще около часа в этом заведении и став звездами местного масштаба, направились дальше. Порубившись в игровых автоматах, задумчиво постояв перед входом в караоке бар, и согласившись друг с другом, что петь никто из нас не умеет, да и местных песен не знает — смело прошли мимо.

Близился вечер. Сидя в летней кофейне и тяня сигарету, я наблюдал за вечно спешащим городом. Люди, словно объединенные коллективным разумом муравьи мельтешили по своим, несомненно, очень важным делам: возвращались к семьям утомленно выглядящие женщины, школьники разбредались домой после занятий в секциях или кружках, офисные служащие устало брели после тяжелого трудового дня перемешиваясь с объятыми духом алкоголя после корпоратива коллегами, с обязательным атрибутом местных гуляк — повязанным вокруг головы галстуком. Суета этого человеческого конгломерата действовала странно успокаивающе, а может, так воздействовала на меня эта симпатичная мечница. Наши отношения стали похожи на взаимопонимание cобаки — долгожительницы, которая всегда знает, когда к хозяину лучше ткнуться носом в руку и подставить голову для почесывания, а когда свалить на коврик и не отсвечивать, но готовая защищать его ценой жизни…, и хозяина, который знает, что собака безгранично преданное существо, но преданностью своей рассчитывает на доброе к ней отношение.