Недоразумение - [34]

— Вы обратили внимание на ее маленькую «санбим»? — спросил меня Жак. — Как бы мне хотелось иметь такую машину! Он и не думал о чертежах, которые она увозила в своей сумке!

9 часов вечера

Франк не может скрыть свою радость. У него нет никаких сомнений: эта женщина, посланная врагом, явилась на разведку. План полностью удался. Мартен более сдержан, из принципа. Он не любит признавать, что не ему, а кому-то другому пришла в голову удачная мысль. Но я вижу, что, в сущности, он того же мнения, что и Франк. Он заставил меня повторить слово в слово весь наш разговор. Он рассмотрел, проанализировал, разобрал все самым тщательным образом. Франк во время моего рассказа комментировал жесты и даже мимику посетительницы. Вывод: вероятно, это та особа, появления которой мы ждали, причем Мартен считает, что уверенным можно быть лишь на 60%. Франк специально отправился на машине в Монте-Карло, чтобы заглянуть в справочник Боттена. Он нашел там нескольких Боржеров, проживающих в Лионе, но среди них не оказалось ни одного адвоката, или поверенного в делах, или нотариуса. Мартен считает, что это еще ничего не доказывает: женщина, которую мы видели, может быть, не указала своей профессии или лишь недавно обосновалась в Лионе, а потому ее имя не фигурирует в ежегоднике. Столько же доводов «за», сколько и «против». Можно также допустить, что наши противники использовали настоящего адвоката. Франк считает, что это вполне вероятно. Но Мартен отвергает такую возможность. По его мнению, ни при каких условиях секретные службы не послали бы напрямик одного из своих агентов под его собственным именем. Я рано удалилась в свою комнату: все эти разговоры, сегодняшние волнения, весь этот утомительный день сломили меня окончательно. Чего ждет Жак? Почему он не уезжает? А если он сейчас уедет, есть ли у него шансы выпутаться из этой истории? Не слишком ли уже поздно? Вот что меня беспокоит. Я убеждена, чисто интуитивно, что эта женщина чрезвычайно опасна. Я тоже теряюсь в догадках, но никому не могу доверить свои мысли. Если бы Жак уехал немедленно, не убили бы его на дороге? Не ведется ли уже наблюдение за нашей виллой? У меня возникают, вероятно, очень нелепые мысли. На самом же деле все, наверное, происходит совершенно иначе. Но я не знаю, как это бывает обычно, а я люблю Жака, и если Жак погибнет, я выдам Мартена, Франка… Я буду способна на все.

Полночь

Я встала. Не могу сомкнуть глаз. Мне надо записать, четко изложить на бумаге, чего я опасаюсь. Разобраться в том, что меня пугает, чтобы помешать этому. Эта женщина встретилась в Ментоне или еще где-то со своими сообщниками или же позвонила им. Они знают теперь, что Жак — тот самый человек, которого следует убить. Но если бы завтра, например, он уехал, как бы им удалось узнать его за пределами виллы? У них есть его приметы, но все это довольно туманно. Единственное, что они могут утверждать: человек, играющий на скрипке на вилле, тот самый, которого следует убрать. Я выражаюсь недостаточно ясно. Я хочу сказать, что эта вилла, плюс музыка, плюс некоторые его жесты и странности — это все, что определяет для них виновного, до тех пор пока мэтр Боржер не укажет на Жака своим друзьям и не скажет им: «Это он!» Мне бесконечно трудно формулировать свои мысли. Однако мне кажется, что, если бы Жак убежал в ближайшие часы, у него еще был бы шанс. Если рассуждать логично, они должны подготовить ловушку, привезти своих людей, окружить виллу. На все это им понадобится время, день, два дня… Как заставить Жака уехать? Можно подумать, что у него нет самолюбия!… Но если он уедет, я знаю заранее, меня сразу же одолеют сомнения, у меня сразу же найдутся доказательства, что эта посетительница не представляла никакой опасности; уже сейчас одна мысль о его отъезде разрушает карточный домик предположений и подозрений. Мне хочется отбросить все эти мысли, отказаться от них. Испытание для меня слишком тяжелое.

ИЗ ОТЧЕТА № 7

… Поль де Баер несомненно является Мартеном фон Клаусом. Все, что мы видели, подтверждает это. Человек этот выглядит немного моложе, чем мы ожидали, он играет на скрипке (к тому же в гостиной висит его большой портрет). Он говорит по-французски без всякого акцента, все его жесты, манеры, поведение в точности соответствуют имеющимся у нас сведениям. Прилагается чертеж, выполненный самим фон Клаусом, на котором имеется его знак. Мы не смогли во время этого первого посещения сфотографировать его, но завтра мы направляем туда Рене, который является непревзойденным мастером этого дела, и через два дня у нас будут снимки. По нашему мнению, уже можно действовать.

9 августа

Сегодня у нас был еще один посетитель. Некий Домманж, Жозеф Домманж. Он оставил свою визитную карточку. Это промышленник из Рубе. Тут вроде бы ничего загадочного. Мартен, однако, отнесся к его посещению с той же придирчивой предосторожностью, которая приводит меня в отчаяние. Впрочем, я не права. Мартен говорит правду, утверждая, что у них в запасе бесконечное множество хитроумных уловок. Жак с большим усердием разыграл свою роль. Может быть, всячески демонстрируя свою добрую волю, он хочет доказать мне, что думает о моих интересах. Я обращалась с ним с ледяной холодностью. И все-таки он еще здесь. Время проходит, и страх мой все растет. Франк отправился в Ментону, он даже заглянул в агентство. Адвокатшу он не видел. У Мартена появился аппетит. Глаза у него теперь не такие красные. Он явно чувствует себя увереннее. Именно это меня и пугает.