Недели Триоди Цветной - [54]

Человеческая натура никогда не в состоянии вполне освободиться от субъективизма. И поэтому точки зрения на один и тот же предмет могут значительно расходиться между собой, и где один и тот же предмет изображается со многих и различных точек зрения, причем существо дела одинаково утверждается ими, то значение таковых свидетельств не только не умаляется от разногласия в частностях, a напротив, возвышается, давая самую верную гарантию их достоверности. Поэтому нам нет надобности даже настаивать на опровержении изложенного возражения: оно, напротив, само дает нам одно из сильнейших доказательств того, что рассказ о воскресении Иисуса Христа отнюдь не есть вымысел кружка согласившихся между собой лиц, a именно — достоверное свидетельство о действительном историческом событии.

Таким образом, мы исходим из того положения, что воскресение Иисуса Христа есть самый выдающийся, наиболее ясно и решительно выдвигаемый и утверждаемый в новозаветных книгах факт, — такой факт, в отношении которого, при всех возможных разногласиях в частностях и второстепенных подробностях, господствовало безусловное и торжественное согласие. Из новозаветных авторов нет ни одного такого, который бы отрицал его, и во всей древнейшей христианской литературе нет ни малейшего намека на то, чтобы в Иерусалиме или среди иудеев была хотя бы какая-нибудь попытка на отрицание или расследование дела с целью показать неосновательность установившегося верования. Христианские писатели единогласно и единодушно выставляют его как тот единственный факт, который дает христианам право на самое существование, на то, чтобы им верили как честным и здравомыслящим людям. Это согласие в главном пункте тем замечательнее, что оно существует среди весьма заметных разногласий в других отношениях.

Среди христиан уже с самого раннего времени наметились партии, различные направления и, так сказать, школы мысли, из которых каждая ревниво выдвигала своих собственных лиц и вождей с их своеобразными воззрениями (как это было, например, в Коринфе, где христиане разделялись на партии, во главе которых ставились апостолы Петр, Павел и Аполлос). Но хотя эти партии, при дальнейшем их развитии, стали расходиться между собой даже в отношении таких важных предметов, как личность Христа, Его дело, Его отношение к ветхозаветному домостроительству, Его авторитет и положение в Царстве Божьем, — все они безусловно утверждали Его воскресение из мертвых. Так называемые иудействующая и языческая партии, те из христиан, которые держались мнения, что Христос Иисус уважал и соблюдал Моисеев закон, и те, кто думали, что Он вполне отменил его, были вполне согласны между собой в том, что Он воскрес из мертвых и что без Его воскресения была бы тщетна сама вера в Heгo.

И что же означает собой столь замечательное единодушие по этому вопросу? He что иное, конечно, как то, что всякий христианский писатель и всякая община, представителем которой являлись эти писатели, твердо верили, что воскресение было для них великим творческим фактом, событием, которому они обязаны были самим своим существованием, — тем, что давало им право на самую жизнь и дерзновение склонять других к принятию той же самой веры. Этот факт лежит в основе всех их учений, есть их общий источник, существовал раньше наступления разногласий между ними и продолжал существовать между ними как общая, связующая их нить, объединявшая их в одно христианское братство, в одну святую Церковь.

Сама вера их служит свидетельницей касательно значения для них этого события, свидетельствует о том, что раньше ее их не было и самих, после нее они явились на свет Божий и без нее они опять совершенно перестали бы существовать. И это свидетельство история подтверждает самым чудесным образом. Христианство, как это доказывают все древнейшие документы, было не секретной какой-нибудь верой, a такой, которая содержалась и проповедовалась открыто, которая даже прямо заявляла, что ей принадлежит торжество в мире. “Сия есть победа, победившая мир, — вера наша,” — торжественно заявлял апостол Иоанн.[259] Распространение ее началось в том самом городе, где был распят ее Основатель, и там, где ненависть и вражда к Христу были всего сильнее и яростнее, где память о Его позорной смерти была особенно свежей и живой.

Вера в Его воскресение там именно и утвердилась с особенной настойчивостью, проповедовалась с изумительной безбоязненностью и смело делала вызов всем, кто только мог чувствовать себя в состоянии изобличить и ниспровергнуть ее и которых, однако, не оказывалось налицо, и оказалась непобедимой и несокрушимой, несмотря на то, что правители и первосвященники всячески старались подавить и сокрушить ее, так чтобы замести сами следы ее существования.

Пусть даже новейший критицизм остается при своем убеждении, что книга Деяний Апостольских явилась позже, чем мы обыкновенно думаем, и поэтому не имеет исторической достоверности — но есть факт, которого не может пошатнуть никакой критицизм: именно через десять лет после распятия Господа Христа на позорном древе, когда только что стала утверждаться новая вера, в Иерусалиме и в его окрестностях разразилось жестокое гонение, — гонение, вызванное негодованием на то, что христиане совершенно порвали всякую связь с иудейством и действовали против него с необычайной смелостью, настойчивостью и успехом. Тут представлялся самый удобный случай, для оправдания гонения, сделать попытку основательно разоблачить весь самообман или прямо вымысел, лежавший в основе новой веры, и однако не только не было сделано этой, вызывавшейся необходимостью, попытки, но даже случилось нечто совершенно непонятное с точки зрения критицизма событие: наиболее видный вождь иудейства сделался приверженцем этой самой веры, обратился в христианство. И основанием этого обращения было убеждение, что Христос воистину воскрес из мертвых.