Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка - [94]

Она могла неделями не приближаться к микроскопу, не усыпить ни одну мышь, могла месяцами не держать за руку пациента. Управление лабораторией требовало определенного отстранения от исходного материала ее исследования. Роуз и забыла, как ей этого не хватало. Иногда приятно было вспомнить.

Несколько порочное удовольствие – разглядывать срез мозга, когда это не требуется для исследования или для написания статьи. Снова почувствовать себя ребенком, которому бы только и делать, что смотреть.

Включив просвечивающий электронный микроскоп, она вставила стеклышко с препаратом в держатель и увеличила изображение. И вот оно: невидимое кружение бессчетных электронов, создающих застывший танец зеленого и синего. Вид клеток, простертых перед ней как на ладони, всегда подстегивал Роуз, вдохновлял и даже слегка пугал. Кажется, знаешь, что увидишь, но клетки все время изменялись, хотя будто бы оставались такими же, как и прежде. И она больше узнавала, больше замечала, изменялась вместе с ними. Глядя в микроскоп, Роуз вспоминала, как ее впервые заворожил человеческий мозг, задолго до того, как она поняла, что немалая часть ее жизни будет посвящена попыткам понять великие тонкости жизни и здоровья этого сложнейшего органа, его механизмы и патологии. Загадки разнообразных потаенных процессов, происходящих в мозгу наших близких.

49. Ксандер

По четвергам Ксандера забирала из «Одиссеи» мама четвероклассницы Джебанни Форд.

Ее мама ездила быстро и даже лихачила, так что Ксандер всегда оказывался дома раньше Тессы. Приятное обстоятельство, учитывая, что после школы Тесса бывала не в настроении. Обычно у мальчика было минут двадцать в одиночестве.

Но иногда Тесса возвращалась первой, если прогуливала последний урок или если она была на машине. Сегодня Ксандеру обязательно надо было попасть домой раньше нее, но на Хребтовом бульваре образовалась пробка, а впереди, среди моря разноцветных огоньков виднелось несколько аварийных автомобилей. К тому времени, как они проехали мимо места столкновения и остановились перед таунхаусом, Тесса как раз заруливала в гараж.

Ксандер выпрыгнул из машины и взлетел по ступенькам крыльца. У двери выстроились рядочком шесть коробок. Мальчик открыл дверь и кое-как поднял все шесть.

Он услышал, как Тесса поднимается по ступенькам из комнаты для стирки. Тут приперся Фома Аквинский. Он ткнулся своим большим носом Ксандеру в пах, и мальчик потерял равновесие. Упаковки посыпались на пол. Одна из них прокатилась по коридору и задела правую ногу Тессы.

Сестра наклонилась и подобрала сбежавшую коробку, посмотрела на транспортную этикетку. Взглянула на другие посылки, разбросанные на полу в коридоре.

– Что это за дрянь?

– Это для моего портфолио. – Ксандер принялся собирать свои посылки. Когда он встал, Тесса все еще держала шестую коробку, но смотрела не на нее, а на брата.

– Спасибо.

Ксандер подбородком прижал последнюю коробку к груди.

– У нас есть печенье, братишка, – сказала Тесса со странным выражением на лице. – Без орехов.

– Какие?

– «Минт Милано».

– Это мои любимые печенья всех времен!

– Я это знаю, братишка.

– Хм.

– Так что давай живее.

Ксандер отнес посылки в свою комнату, запихнул их в ящик с трусами и поспешил на кухню. Тесса положила два печенья на бумажное полотенце и подвинула к брату.

– Спасибо, – сказал Ксандер.

– Молока хочешь?

– Да, спасибо.

Она пошла к холодильнику.

– Ну что, братишка.

Опять «братишка». Тесса так его называла, только если затевала что-то КРУПНОЕ. Это была закономерность. Сестра поставила перед ним стакан молока. Мальчик обмакнул и надкусил печенье.

– Я должна тебе кое-что сказать, – поделилась она. – Это… вроде как секрет, который я храню уже довольно долго.

Ксандер молчал.

Тесса достала из рюкзака папку и положила ее на стол перед братом. Она сказала, что это ее портфолио для Кристальской академии. За следующие пять минут, между делом опустошая коробку с печеньем, она показала мальчику свои скетчи, фотографии сшитой ею одеждой и даже снимок вешалки, которую выделила мама Чарли и Эйдана для ее «новой коллекции» в магазине «Расцвети». Тесса объяснила, что она, не сказав маме, сдала Когнав в день дополнительного экзамена, просто чтобы посмотреть, получится или нет. Она была поражена, что набрала проходной балл, но пока об этом говорила только своим друзьям из Свит-Мэдоу.

– Извини, что не сказала тебе раньше, Ксандер, – продолжала она. – Но я знала, что ты сдал не так блестяще, как надеялась мама. Наверное, это тяжело было принять? Ну в общем, я рада, что с апелляцией все вышло.

«Но было ли мне тяжело это принять?» – подумал Ксандер, почему-то встревоженный словами сестры. Он не злился на нее, ему было просто немного… неловко, и он впервые осознал хотя бы часть того, что последние несколько недель творилось в его голове.

Он сунул в рот еще одно печенье.

– Я плохо сдал тест, – сказал он, жуя, – не потому что я лишен категорически развитого количественного, абстрактного и вербального мышления, но потому, что тест был ужасно примитивистский и мне было скучно. И я вообще-то не особо хочу учиться в Кристальской академии, несмотря на заветные мечты нашей мамы.