Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка - [83]
Роуз начала возражать, попыталась перечислить все аргументы, которые привели бы Лорен и Азра против этого реакционного взгляда на стремление школы к расовому разнообразию. Но Саманта к таким возражениям остается глуха, да и к тому же… было что-то дьявольски соблазнительное во взгляде Саманты на свое привилегированное положение и, значит, на привилегированное положение Роуз тоже. Если Эммочек не примут в Кристальскую академию, это не будет значить, что они недостаточно умные, способные и талантливые. Виноваты будут ошибки тестирования или политика компромисса, необходимый реверанс в сторону демографической ситуации на Передовом хребте.
Роуз почувствовала неприятный привкус. «Наверное, подгнившая вишенка», – подумала она. Она взяла свежую. Саманта играла бумажным ярлычком своего чайного пакетика.
– Естественно, виновата Зи.
– С чего ты взяла?
– Ну ты знаешь Зи, она же заводила. И понятно, что она стала президентом Клуба одаренных. Я уверена, что даже голосовать не пришлось.
Роуз ощетинилась, но быстро заставила себя успокоиться. Хвастливое заявление Саманты было очень похоже на правду, и чувства Роуз сейчас дело десятое.
– Ну что, вызовем их на ковер? – спросила Саманта.
– Прямо сейчас?
– Почему бы и нет?
– Я думала сначала поговорить с Гаретом…
– В таких делах мужчины бесполезны. Давай просто пресечем это все в зародыше.
– Может, сварим для них горячего шоколада, чтобы смягчить удар?
– О боже, Роуз. Из тебя бы вышел паршивый генерал. Нужно приструнить этих маленьких засранок.
Она встала с табурета и подошла к двери в подвал, склонилась над ведущей вниз лестницей и прокричала:
– ЭММА ЗИ! ЭММА КЬЮ! ПОДНИМИТЕСЬ-КА СЮДА!
– Полегчало, – сказала Роуз, уже после разбора полетов, когда девочки вышли из кухни.
Они выжали из дочерей признания и слезы, Саманта заставила Эммочек написать письма с извинениями директрисе, учительнице и детям, которых они сильнее всего обидели.
– А теперь выпьешь? – Саманта приподняла бутылку «Просекко»: всю в капельках воды, с отклеивающейся этикеткой.
Роуз чувствовала, что сегодня не сможет нормально работать ни в лаборатории, ни дома. Лучше уж завтра начать на свежую голову.
– Глоточек.
Саманта достала два бокала для шампанского из шкафчика и налила вина. Когда она отставила бутылку, зазвонил телефон.
– Мне надо ответить, – сказала она. Вышла в соседнюю комнату, достаточно далеко, так что Роуз, оставшаяся на кухне, слышала только бормотание. Вдруг подруга повысила голос и несколько раз зло фыркнула. Потом тишина.
На кухню Саманта вернулась совсем с другим выражением лица. Роуз ждала, что она что-то скажет, но молчание затянулось.
– Кто звонил? – спросила она наконец.
– Кев, – натянуто ответила хозяйка. – Какая-то засада на работе.
– Точно?
Сэм вертела в руках ножку бокала:
– Да нормально все.
Глаза ее остекленели, а костяшки сжавшихся на бокале пальцев побелели. Потом с хрустом, который Роуз запомнила на всю жизнь, хрустальная ножка фужера в руках подруги переломилась. Красивый изящный сосуд наклонился, упал на рабочую поверхность и разбился вдребезги, расплескав по меди лужу «Просекко».
– Сэм! – Роуз потянулась осмотреть руку подруги, но та отстранилась. – Ты поранилась?
– Ха! Ты только посмотри!
На ее левой ладони наливался кровью порез. Саманта сунула руку в раковину и включила воду.
– И это был хрусталь «Баккара», достался Кеву от бабушки. Дрянь.
Саманта обрабатывала руку, а Роуз отмотала бумажных полотенец, вытерла винную лужу и собрала осколки. К тому времени, как Роуз все убрала, Саманта уже намазала небольшую ранку антибактериальным кремом, а сверху приклеила пластырь – единственное свидетельство ее раны, стерилизованной и спрятанной.
43. Эмма Зи
– У меня пальцы болят. – Кью потрясла правой рукой.
Они только что закончили письма с извинениями учительнице, одноклассникам и директрисе. Теперь девочки вернулись в свое логово и решали, что посмотреть по «Нетфликс», пока мамы разговаривают на кухне.
– Ну, это лучше, чем сидеть под домашним арестом, – заметила Зи.
Сейчас ей очень хотелось, чтобы Кью со своей мамой поскорее ушла. День и так выдался тяжелый.
– И почему твоя мама заставила нас это писать? Будет так стыдно, когда люди получат эти письма.
Зи, не отвечая, пролистывала доступные для просмотра программы. Эмма Кью ненавидела, когда ее наказывали. Однажды, когда они были маленькими, их привели в гости к Азре. Кью громко повторила то, что шепнула ей на ушко Зи (кто бы сомневался!) насчет большой головы Ксандера. Азра заставила Кью извиниться. Девочке пришлось пятнадцать минут просидеть на стуле, пока она не пообещала больше так не делать. Она плакала и плакала дольше часа, и в конце концов они поехали домой. Кью не привыкла, что ее действия влекут за собой последствия.
Все потому, что Роуз была такая рохля. Она совершенно не умела поддерживать дисциплину. Бывает, Роуз что-то Кью запретит, а через час, если Кью немного поноет, она ей скажет «ну ладно».
И Кью (удивительно, правда?) была точно такая же. Она даже не могла решить, какую будет есть лапшу.
Поэтому Эмма Кью никогда не сможет стать сильным лидером, в отличие от Эммы Зи. У нее нет качеств решительного управленца или главы департамента, которые необходимы для выживания в беспощадной корпоративной среде.
