Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка - [58]

Хуже того, недавно нам стало известно, что за процессом отбора учащихся в новую школу будет наблюдать сторонняя консалтинговая фирма, «Дорн и Гарднер», базирующаяся в Вашингтоне. Ее работа (оплачиваемая за счет налогоплательщиков) на данный момент остается окутанной тайной. Непонятно, как в процессе отбора, проводимого среди такого обширного среза школьников, учитываются различия рас, народностей, происхождения, а также материальное положение, уровень владения языком и способности.

Как могут родители доверять результатам этого непостижимо запутанного процесса, находящегося под надзором корпораций, которые не делали никаких (или практически никаких) вложений в наш город и его школы?

Мы можем только надеяться, что в рамках этого проекта люди, выбранные в школьные советы Долины Кристала и Четырех Округов, будут придерживаться ценностей демократии и равноправия, провозглашенных в государственной системе образования. Мы можем только надеяться, что они будут стараться соблюсти интересы всех учащихся, для служения которым они и были избраны.

Наши дети заслуживают лучшего.

29. Роуз

Увидев мелькнувшие на веранде ноги мужа, Роуз улыбнулась и закатила глаза. Воспоминания о вчерашних шалостях были еще свежи на ее коже. Голова пульсировала от небольшого похмелья, но, что странно, тело казалось будто очнувшимся, бодрым и живым. Роуз зарулила на кухню, налила себе чашку кофе и встала с ней у выхода на террасу. Гарет растянулся на выцветшем шезлонге. На коленях у него лежал раскрытый студенческий журнал.

Он взглянул на жену, щуря глаза.

– Привет.

– И тебе привет.

Он сдвинул ноги в сторону, освобождая для жены место на шезлонге. Роуз вышла наружу и глубоко вдохнула прохладный утренний воздух, насыщая кровь кислородом. Когда она села, Гарет провел пальцем линию вдоль ее позвоночника. У Роуз побежали мурашки: прикосновение ей понравилось.

– Тебе надо кое-что прочитать, – сказал муж.

– Звучит зловеще. – Роуз отпила кофе.

– Вот.

Он взял сложенный вчетверо экземпляр «Кристальского объектива» со столика для закусок и подал ей, держа газету передовицей вверх. Статья называлась «ВСЕ РАВНЫ, НО НЕКОТОРЫЕ РАВНЕЕ». За полминуты Роуз пробежала глазами эту статью без указания автора, выражающую общее мнение сотрудников редакции. Вполне предсказуемые нападки на Кристальскую академию за элитарность и предвзятость, «деление мира на своих и чужих, которое пропагандируют сторонники академии». Ничего нового.

Потом в статье раскритиковали процесс отбора учащихся. Видимо (этого Роуз не знала), второй этап будет проходить под наблюдением внешней консалтинговой фирмы. Газета этого не одобряла, и в конце статьи академию громогласно охаяли как надругательство над ценностями демократии и равноправия в государственной системе образования.

– Ну?

Роуз уронила сложенную газету на колени.

– Что ты думаешь?

– Во-первых, результаты экзамена обоснованы, – сказала она. – Шансы хорошо сдать не у всех равны. Результаты теста систематические, а не случайные. Это азы статистики.

Муж посмотрел на нее поверх своей кружки.

– Ты думаешь как ученый. Но обычному родителю, чей ребенок не сдал, эта бумажка вполне запудрит мозг. А как тебе фраза про деньги корпораций? Я ни о чем таком не знал.

Роуз тоже не знала, но промолчала в ответ.

– Слушай, а так ли нам надо заставлять Эмму проходить через еще одно такое испытание? – продолжал он. – Тут такой клубок вражды.

– Естественно, есть вражда. Родители не любят, когда их детей оценивают, сравнивая с другими детьми. Если бы Кью не сдала, мы бы тоже это почувствовали.

– Я и теперь чувствую.

– Правда? – переспросила Роуз, чувствуя, что переходит к обороне.

– Вроде того. Ты видела, как она волновалась утром перед экзаменом. Едва притронулась к завтраку.

– Ну она не голодает, прямо скажем.

– Что ты сказала?

Под его взглядом Роуз отвела глаза.

– Просто… ничего, – пробормотала она, устыдившись.

Собралась вставать, но Гарет ухватил ее за рукав ночной рубашки, и жена осталась на шезлонге.

– Послушай, Роуз, – произнес он, переключаясь в режим чтения лекции. – Я хочу, чтобы мы друг друга понимали в этом вопросе. Эта школа… мне не нравится весь этот негатив. Просто посмотри, какая вчера была Лорен. Да она была просто раздавлена, и все из-за чего? Из-за того что Ксандеру, возможно, придется остаться в одной школе для одаренных, вместо того чтобы поступить в другую школу для одаренных?

– Да, но ты же знаешь Лорен, – возразила Роуз. – К тому же «Одиссея» влетает ей в копеечку, а Кристальская академия будет бесплатная.

– Как и все другие государственные школы. Кстати, Кью вряд ли будет страдать, если пойдет учиться в «Ред Рокс», как мы планировали раньше. В этом городе школы и так чуть ли не лучшие в стране, а от старшеклассников, например от Тессы, я слышу, сколько у них стрессов, пять административных проверок в год, постоянно тестовые работы. Зачем еще увеличивать этот стресс, отправлять ребенка в Кристальскую академию или подобную школу? Это будет пароварка внутри пароварки. Да и Кью так нравятся занятия с мистером Уилкинсом.

– С кем?

Муж нахмурился.

– Мистер Уилкинс – преподаватель программы для одаренных в школе Доннелли. Она занимается с ним уже два года.