Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка - [36]

– Что с ним? – закричал какой-то мужчина с дальнего края воронки.

– Не знаю.

– Я вызываю патруль.

Бек сбросил лыжи, бухнулся на четвереньки и начал сметать снег с лыжной маски Эйдана.

– О-о-о-о, – простонал мальчик.

Сердце Бека запело.

«Живой».

– Как ты, парень?

– Нога, – всхлипнул он, пытаясь сесть. – Чарли сломал мне ногу.

– Подожди, Эйдан, просто подожди.

Бек помог сыну распрямить спину.

«Не парализован».

– Больно тебе?

– Щиколотка. Правая щиколотка. О-о-о-о…

Бек вцепился в крепление и осторожно стащил жесткий ботинок. Уложив ногу мальчика себе на колено, он ощупал ступню и лодыжку, ища повреждение. Эйдан вздрогнул и простонал, и первое, что пришло на ум Беку в эту секунду, был образ его сына, бегущего по футбольному полю и внимательно оценивающего игру. Переступ, стремительный полет мяча по элегантной дуге – и гол.

Эти прекрасные, талантливые ноги.

Губы Эйдана напряглись от нового приступа боли, и Бек сморгнул, отгоняя мелочные, гадкие мысли. Внутренне он орал сам на себя: «Есть вещи поважнее футбола! Например, жизнь твоего сына! Его позвоночник! Его мозг!» Корявый пень торчал всего в полуметре от того места, где голова Эйдана оставила на снегу аккуратный чашеобразный отпечаток.

– Они вон там! – закричал кто-то.

Бек посмотрел вверх. Патрульный в красной куртке вылетал из левого ответвления развилки. Он резко затормозил и поднял маску. Студентик, копна каштановых волос и хипстерская бородка, на плечах лямки спасательных саней. Молодой человек опустился на колени возле Эйдана, спросил, как его зовут, и осмотрел ногу. Бек смотрел в лицо сына.

– Брат меня подрезал, – сказал Эйдан. – Он зацепил мои лыжи.

– Но ведь Чарли ехал впереди, – заметил Бек.

Патрульный махнул Беку, прерывая его.

– Ладно, дружище, ты можешь медленно повернуть ногу?

Эйдан послушался.

– Теперь в другую сторону, – сказал парень.

Лодыжка уже начала опухать. Кости не торчали наружу, но кожа казалась серой, на ней видны были полосы. Патрульный помог Эйдану встать. Мальчик попытался поставить больную ногу, но потом поморщился от боли и решил держать ее на весу. С помощью студента Эйдан допрыгал-добрел до спасательных саней и плюхнулся в них. Бек подхватил ботинок, носки, лыжи, лыжные палки сына, а патрульный в это время наложил пластиковую шину на стопу и щиколотку Эйдана и закрепил липучками.

– Так значит, перелом? – спросил Бек.

Парень пожал плечами, не отрываясь от дела.

– Обязательно сделайте рентген. Приложите лед, какое-то время на ногу не наступать. Скорее всего, это просто растяжение, но всякое может быть. – Патрульный посмотрел на то место, куда приземлился Эйдан, аккурат между тремя деревьями. – Это тебе еще повезло. Может, пока завязать со спортом?

Бек стиснул зубы, готовясь дать отпор.

– Не надо мне лекции читать, – процедил он и тут же пожалел о своей резкости. – Извините.

– Ничего, все путем, – сказал парень, и Бек почувствовал, что у того и правда все путем. У этого подтянутого молодого человека действительно нет никаких забот. Он наверняка уже думает о счастливом для лыжного патруля часе закрытия сезона.

Домик стоял у края центрального склона, и с первого этажа можно было катиться прямо от порога. Бек купил его, заплатив сразу почти всю сумму. В те времена дела у него шли получше. Патрульный тащил сани с Эйданом до самой двери. На прощание Чарли дал парню пять, и тот укатил прочь.

– Давай, дружище.

Бек махнул рукой, зовя Эйдана в дом, но вместо этого мальчик развернулся и прислонился к стене у входа, весь вес перенеся на здоровую ногу. Он свирепо смотрел на брата.

– Я упал из-за Чарли.

– Вовсе нет, – возразил Чарли.

– Он повернул плугом передо мной, замедлился и…

– Вранье!

Бек остановил Чарли, выставив вперед ладонь.

– Эйдан, ну что ты, Чарли ни за что бы…

– Нет, это все из-за него! Я вообще не хотел ехать! – Лицо мальчика все сморщилось. – Скоро будет отбор в СКАГО, ты что, не знаешь? Ты что, забыл?

Теперь он уже выл, молотя кулаками по стене.

Бек, конечно, помнил, и это мучило его с того момента, как Эйдан упал.

– В дом, – рявкнул он на Чарли.

Старший близнец скривился и пошел к двери. Когда она закрылась за ним, Бек обхватил Эйдана за плечи, но сын оттолкнул его руки.

– Слушай, золотце. Твой…

– Я не девчонка.

– Ладно, ладно. Эйдан. Слушай, твоя нога пройдет, и я уверен, в СКАГО есть просмотр и в другие, более поздние даты. Мы попросим у врача справку.

– Ничего не выйдет.

– Это еще неизвестно.

– Известно, и теперь всему конец, и виноват во всем Чарли!

Эйдан топнул больной ногой, в ярости забыв о травме. Его визг эхом пронесся среди домиков. Бек обнял его, и на этот раз несчастный сын повис на нем. Худенькое тело тряслось под толстой лыжной курткой.

– Папа, – сказал Эйдан через минуту.

– Что, сынок?

Эйдан отклонился назад, лицо у него было предельно серьезное.

– Я не вру, пап. Чарли правда меня повалил. Нарочно.

– Но…

Эйдан зажал Беку рот ладонью. Влажное, теплое прикосновение к заиндевевшей бороде отца. Стиснув зубы, Эйдан проговорил:

– Он завидует мне, пап. Он хотел мне навредить.

Обернув пакет со льдом вокруг ноги Эйдана, Бек вернулся к холодильнику за пивом. Он открыл бутылку. С того момента, как они вошли в домик, здесь стояла напряженная тишина: никто не осмеливался ее нарушить. Наконец, какая-та идиотская часть мозга Бека заставила его сказать: