Нечестивый союз. Рассвет тьмы - [58]

– Это ещё что такое? – Искренне удивился рыцарь.

Тут вылез Дух книги:

– Я поясню вместо Яги, – начал книжный умник, – Это особая сумка из кожи дракона, она не рвется, не горит, и обладает устойчивостью к магии. В неё помещаются три пробирки для сбора эссенции. Они тоже из особого стекла, которое выдерживает прямое попадание с катапульты.

– То есть, если я ее брошу в голову Импориуса, она не разобьется? – Уточнил Тамика, подходя к столу.

– Пожалуй, да, – ответил Дух, искоса глядя на Импориуса. – Но лучше такой эксперимент ставить не стоит.

– Вот я тебе сейчасас рот как заткну этой сумочкой из жо… хм… кожи дракона…

– Кому чего не хватает… – перебил Импориуса некромант и тоже зевнул.

– Яга, теперь бы перекусить и в путь можно двигать. – Сказал задумчиво Тамика.

– По дороге пожрёшь, – довольно резко бросил Импориус, пряча провиант в свою бездонную сумку.

– Надо же, как ты, Яга, преобразилась… прямо Импориус вылитый. – Съязвил некромант, как-то странно осматривая рыцаря.

– Ты какой-то бред спросонья несёшь, – все так же резко ответил Импориус. Он посмотрел на кристалл в рукояти меча. Тот чуть налился синим светом.

– Я думаю, мы не скоро вернёмся, порталу ещё очень долго перезаряжаться.

– Я тут ещё камень портала зачаровала – пусть останется у Тамики, чтобы он мог вернуться, когда найдёт последний ингредиент, – сказала Яга, кладя на стол камень с изображенной на нём руной.

– Спасибо тебе, о прекраснейшая. – проговорил Тамика, пряча камень в складках плаща.

– Ну, спасибо за еду да за пристанище, мы пошли, – сказал Импориус, подвесив сумку на пояс.

– Приятно было пообщаться, колдунья седьмого поколения. – Проронил некромант, попытавшись изящно поклониться. Однако, спросонья у него это не особо получилось, и он чуть не свалился на пол.

– Странно… вроде не пил… – Пробормотал Тамика.

Яга рассмеялась, элегантно прикрыв рот ладошкой, а затем, кокетливо помахав ручкой, кратко молвила:

– До скорой встречи.

– И тебе до свиданья, – хихикнул Импориус, и потянув Тамику за плечо, скрылся за дверью. некромант лишь успел один раз взмахнуть рукой, прежде чем Импориус вытащил его из избы, оставив Ягу наедине с очередным букетом дымчатых цветов. Они, подобно туману, плавно перетекали в воздухе, медленно меняя свою форму.

21

По лесу пробирались двое. Впереди шёл Импориус – с помощью шлема он отлично видел дорогу, в отличие от Тамики, который всякий раз спотыкался о корни деревьев и получал ветками по шлему. Огромные деревья заслоняли собою всё небо, луны не было видно, и посему вокруг была кромешная тьма. На дороге попадались странные кусты, над которыми кружились светлячки. Почти каждый раз ноги погружались в обильно произрастающий здесь мох.

Под ноги Импориусу попалось какое-то пушистое существо. Рыцарь пнул тварь, и та с визгом скрылась в темноте. Получив очередной раз веткой по голове, Тамика не выдержал и нарушил такое приятное во всех отношениях молчание.

– Красивая она баба.

– Ну, во-первых, не баба, а женщина, – сказал Импориус, не сбавляя ходу, – А во-вторых, не ори на весь лес: белок разбудишь. Ты когда так орёшь, мне Грохариуса напоминаешь.

– Так вот, – отмахнулся от рыцаря некромант, – Интересная она… женщина.

– В каком месте? – Поинтересовался Импориус.

– В месте духовного общения. Хотя… в тех местах тоже… очень даже ничего… – Ответил Тамика.

– Да, эстетика на высшем уровне, – согласился Импориус.

– Как она там живет – одна? – Сказал, не заметив фразы Импориуса, некромант.

– А откуда ты знаешь? Мало ли деревень поблизости, – усмехнувшись, тонко намекнул Импориус.

– Гаденыш – умеешь испортить приятные мысли, – фыркнул некромант.

– Эх, Тамика, люди зачастую сами не знают, чего они хотят, – начал Импориус. Немного задумавшись, добавил, – И не только люди.

– Не знаю, как люди, или еще кто, но я – точно знаю чего хочу. – Обронил, все еще резко, Тамика.

– Ха, не буду копаться в твоих мыслях, скажу лишь одно: настоящий рыцарь должен пронести сквозь жизнь в своём сердце единственный и неповторимый образ той избранной дамы. И перед ликом смерти понять, как сильно чувство любви преобладает над всеми горестями, утратами и поражениями. И становится важно лишь одно – как сильно мы любили на этой земле.

– Эх, ты прав. Любовь – она настолько чиста и безупречна, что когда ты это понимаешь, ни жизнь, ни смерть не важны тебе в их истинном обличии. Умиротворенность любви – она настолько прекрасна, что способна окрылять, восполнять силы, подобно источнику, она. Да что там говорить – любовь нужна даже намного сильнее, нежели сама жизнь, или смерть.

– Один лишь факт может всё это испортить… – Загадочно сказал Импориус.

– Какой же? – Тамика не заметил загадочного тона рыцаря.

– Это когда она тебя затащит под венец. Священник скажет – отныне вы муж и жена, и вся любовь твоя накроется медным корытом, – смеясь, ответил Импориус.

– Смотря, кто тащить будет, – даже не улыбнувшись, серьезно ответил некромант. Он не мог понять, почему его потянуло на такую тему разговора – ведь он никогда не философствовал на тему любви, наоборот, он всегда посмеивался над влюбленными парами, язвил над ними.