Нечестивец - [40]

* * * * *

Находясь на вершине одной из напоминавших клыки замковых башен, Маларк наблюдал за тем, как разворачивается сражение. Учитывая шесть арочных окон, через равные промежутки расположенных по периметру помещения, отсюда открывался достаточно неплохой вид.

Однако от этого зрелища его разочарование только росло. Глядя на резню, он и сам страстно желал внести в неё свой вклад. Но, увы, были времена, когда долг призывал командующего оставаться вдали от поля боя, чтобы отдавать нужные приказы в нужное время.

Он попытался убедить себя в том, что на самом деле принимает участие в схватке, что её направляет его воля и разум, а солдаты Кольца служат лишь его орудием. Но это служило слабым утешением.

Внезапно поблизости, сопровождаемый хлопком перемещенного воздуха, появился Тсагот. Врожденная способность кровавого изверга переноситься сквозь пространство сделала его идеальным кандидатом на роль гонца.

— Фрикесп докладывает, что Неврон и его подчиненные пытаются подорвать стену, — произнес он.

— Хорошо, — Маларк кинул вниз ещё один взгляд. — А наездники на грифонах успели полностью увязнуть в бою. Скажи Фрикеспу… хотя погоди, — подойдя к Тсаготу, Маларк сжал чешуйчатое запястье его нижней руки. — В Бездну все это. Возьми меня с собой.

* * * * *

Краем глаза Аот заметил внизу какое-то движение. Присмотревшись внимательней, он увидел, что по всей крепости начали распахиваться огромные, по величине не уступающие амбарным двери.

Первыми из них появились дюжины существ, похожих на извивающиеся, волнообразные обрывки пергамента, танцующие в потоках горячего воздуха. Аоту они были известны как кожистые летуны. За ними следовали изможденные и разлагающиеся гигантские орлы, чьи глаза были закрыты бельмами либо совершенно сгнили. На их спинах восседали закованные в броню скелеты. Превращенные в нежить птицы расправили ободранные, покрытые язвами крылья.

Похоже, хозяин замка, кем бы ни был этот сукин сын, до поры до времени прятал свою воздушную кавалерию, чтобы заставить осаждающих поверить в её отсутствие. Должно быть, под крепостью находились обширные подземелья, где он и держал этих тварей. Ни одно живое рожденное для полетов существо не выдержало бы столь длительного заключения, но нежить — совсем другое дело.

Аот обрушил на новоприбывших поток пламени, стараясь уничтожить как можно больше врагов, пока у него и его товарищей ещё оставалось преимущество в высоте. Он крикнул, чтобы остальные делали то же самое. Гаэдинн выпустил стрелу, в полете превратившуюся в разряд молнии.

Но этого было недостаточно. Всего за один миг наездники на грифонах потеряли преимущество в воздухе. Отступление стало неизбежной необходимостью.

Но удастся ли им это? Аот нуждался в Барерисе — бард мог донести его приказ до других воинов сквозь грохот битвы, а затем его магия помогла бы сдерживать летучую нежить. Оглядевшись в поисках друга, боевой маг выругался. На одном из особенно больших орлов восседал Тсагот, и Барерис летел прямо на него. Судя по гримасе, искажавшей его лицо, Аот сомневался, что ему есть дело до чего-то ещё.

* * * * *

Сапог Темпуса, большое, обитое железом бревно из дерева сот, раскачивался на веревках туда и обратно, с каждым ударом врезаясь в стык между двумя створками запертых ворот крепости. По причуде судьбы Кхорин оказался неподалеку от тарана. Хоть он этого и не планировал, все оказалось к лучшему — от летящих сверху камней и горящего масла Сапог прикрывала деревянная крыша, устланная мокрыми шкурами.

И то, что он был относительно защищен от подобных атак, сделало его первостепенной целью для мертвых чудовищ, которых враги послали за стены. К тарану устремились существа, отдаленно напоминающие здоровых гоблиноидов, известных как багбиры. Из подмышек у них росли извивающиеся щупальца, а изможденные тела были покрыты язвами. Высоко подпрыгнув, они сбили нескольких защитников с ног. Вокруг наемников обвились щупальца, и твари жадно вонзили иззубренные клыки в плоть бедолаг. Тела вопящих солдат начали опадать — их вампирические противники вытягивали из них не кровь, а кости.

Перейдя в атаку, Кхорин взмахнул ургошем — копья, глубоко увязшего в теле первого противника, он лишился уже давно — и снес костепийце голову прежде, чем тот вообще заметил опасность. Но следующего одолеть оказалось уже не так просто. Монстр отпрыгнул от своей добычи и бросился на дварфа, разведя в стороны когтистые лапы. Его щупальца хлестали во все стороны, словно хвосты плетки.

Уклонившись от атаки, Кхорин тут же отступил вбок и нанес удар. Лезвие топора прорубило ребра костепийцы и вонзилось в кожистую, сухую плоть. Багбир-нежить споткнулся, но не упал. Вырвав из его тела ургош, Кхорин снова сделал шаг в сторону, пытаясь обойти этого громилу…

Нечто вроде лассо обвилось вокруг его лодыжки и потянуло. Должно быть, это было одно из щупалец твари. Повернувшись, костепийца бросился на него, и дварф упал. Монстр вцепился в него всеми своими многочисленными конечностями, обездвижив правую руку и подтащив ближе к себе, чтобы лишить возможности использовать ургош. Опустив голову, багбир-нежить вгрызся ему в горло.