Нецензурные заметки Евгения Сивкова о российском консалтинге - [52]

Так, ст. 395 ГК РФ теперь изложена в новой редакции. С первого дня лета проценты, которые начисляются управомоченному лицу за неисполнение, ненадлежащее исполнение вытекающих из договора обязательств лицом обязанным, будут начисляться исходя из средних ставок по вкладам физических лиц. Ставки эти будут определяться по месту жительства или нахождения кредитора на момент возникновения обязательств. Губликовать эти ставки должен ЦБ РФ. Напомню, что до сих пор действовало правило расчёта процентов на основе ставки рефинансирования.

В то же время закон защищает должника от чрезмерных аппетитов кредитора. Суд вправе снизить проценты, если они очевидно неадекватны неисполненному обязательству. Но закон ограничивает право суда нижним пределом, в качестве которого выступают те же средние ставки.

С 1 июня начинает действовать одно поистине революционное правило, которое призвано решить очень важную проблему, которая осложняет жизнь многим российским кредиторам. До сих пор закон позволял суду отказать управомоченному лицу в возмещении убытков на том основании, что кредитор не мог точно определить его размер. Даже размер реального ущерба абсолютно точно обосновать бывает очень непросто. А чего уже говорить об упущенной выгоде, размеры которой зачастую обосновать бывает практически невозможно. Высокая вероятность столкнуться с подобным отказом порождает нездоровую практику включения в договоры положений о совершенно неадекватных неустойках, штрафах и пенях. То есть должник несёт повышенные риски из-за того, что кредитор в свою очередь рискует остаться без судебной защиты. Теперь закон, похоже, разрывает этот порочный круг.

Теперь в том случае, когда размер ущерба невозможно точно определить, это обязан сделать суд. При этом он должен руководствоваться принципами справедливости и соразмерности. Таким образом, закон существенно повышает роль суда в разрешении обязательственных споров и выдвигает дополнительные требования к качеству подготовки судей.

Новые гарантии

На практике нередко возникает необходимость в досрочном прекращении договорных отношений.

В связи с этим интересны законодательные новеллы, которые дают кредитору возможность потребовать от должника возмещения его убытков при досрочном расторжении договора вследствие неисполнения (ненадлежащего исполнения) вытекающих из договора обязательств. Для определения размера этого ущерба закон предусматривает два варианта. Если кредитор вынужден для достижения своих целей заключить новый договор, то недобросовестный должник по расторгаемому договору будет обязан возместить контрагенту разницу в цене между договорами (если таковая имеет место). В том случае, когда кредитор расторгает старый договор и не заключает новый, размер убытков устанавливается на уровне разницы между ценой расторгаемого договора и среднерыночными ценами на аналогичные услуги (работы, товары), действующими в месте исполнения договора.

Следующая новинка призвана дать ответ на вопросы, возникающие в предпринимательской практике, в частности – при покупке бизнеса или его доли. Сегодня не редки ситуации, когда покупатель доли через некоторое время узнаёт о её обременении, о котором ему по каким-то причинам не сообщил продавец (возможно, тот сам об этом не знал).

Например, новый собственник долей (акций) обязан уплатить доначисленные налоги или исполнить судебное решение по удовлетворению интересов третьих лиц. В соответствии с новой редакцией закона бизнесмены отныне могут предусматривать в договоре возмещение подобных убытков при наступлении указанных выше обстоятельств. Сумма возмещения может быть зафиксирована в договоре, но можно и прописать методику исчисления потерь нового собственника.

Много о разном

В целом уже вступившие в силу зимой-весной и только вступающие в силу летом 2015 года поправки в Гражданский кодекс РФ охватывают огромный массив общественных отношений. Как они повлияют на практику гражданского оборота в целом и на предпринимательскую деятельность в частности – сказать трудно, оценить качество и жизнеспособность всех поправок одномоментно почти невозможно. Нужно время, необходим анализ судебной практики. Про некоторые новации, конечно, можно с высокой степенью вероятности сказать, что они изменят практику в нужном направлении. Так, можно приветствовать январскую новинку в п. 2 ст. 339 ГК РФ, в соответствии с которой отпала необходимость полной описи имущества, которое выступает предметом залога. Теперь достаточно обозначить, что предметом залога является всё имущество залогодателя либо та его часть, которую можно отнести к тому или иному виду или роду имущества (например, деньги, ценные бумаги, недвижимое имущество и т. д.).

А вот последствия внесения изменений в разделы ГК РФ, связанные с интеллектуальной собственностью и коммерческой тайной предсказать пока сложно. Законодатель вводит новое легальное определение информации, меняет правила охраны конфиденциальных сведений в рамках трудовых отношений. Вроде бы и эти новинки отвечают устоявшейся судебной практике, но все их последствия предвидеть невозможно. Это же можно сказать о вступающих в силу 1 июня 2015 года положений закона о банкротстве физических лиц. С одной стороны, проблема эта не то что назрела, а вообще перезрела. Действия коллекторов в отношении должников физических лиц стали предметом самого широкого общественного обсуждения. А с другой стороны институт банкротства настолько сложен и противоречив, что применение его на практике всегда порождает массу коллизий. Достаточно вспомнить, что в России сегодня действует уже третий закон о несостоятельности (банкротстве), а проблемы с предотвращением фиктивного и преднамеренного банкротства в отношении юридических лиц толком не разрешены до сих пор.