Небожители Севера - [64]

Впереди отряда ехала пара солров, за ними сэр Рэй, а за капитаном гвардии уже Филипп вместе с детьми, за графом следовали прочие Солры и слуги. А Горрон и его молчаливые слуги вместе с Уильямом плелись в самом хвосте.

Стояла пасмурная и отвратительная погода, дождь принялся снова моросить, а ветер задувал под плащи, и от этого путники ежились, кутаясь плотнее. Отряд проехал уже пару небольших деревень, но продолжал двигаться все дальше и дальше, стремясь как можно быстрее достичь Йефасы. Поэтому остановки планировалось совершать лишь на ночлег.

* * *

Ближе к вечеру Уильям слегка подстегнул свою серую кобылу, чтобы догнать герцога. Горрон де Донталь замедлил коня и, дождавшись Уильяма, посмотрел на того со своей дежурной и обаятельной улыбкой, что делала его неприметное лицо довольно приятным.

— Господин Донталь, — тихонько спросил Уильям, верхняя часть головы которого была замотана повязкой с мазью. — А много ли Старейшин будет на суде?

— Вам до сих пор не рассказали? — вкрадчиво спросил Горрон, который и так все знал.

— Только в общих чертах, но хотелось бы узнать точнее, — Уильям с любопытством взглянул на герцога. — Граф, как мне показалось, не любит общаться на тему суда, и я побаиваюсь беспокоить его по этому вопросу.

— Ммм… А вы думаете, что здесь, в самом хвосте колонны, граф вас не услышит?

И герцог задорно улыбнулся, почесал гладко выбритый подбородок и бросил взгляд вперед. В это время Филипп развернул своего коня, который достался ему от убитого Винсента, и, ухмыляясь, поравнялся с Горроном и Уильямом.

— Увы, я все слышу, Уильям, порой сам того не желая, — печально улыбнулся Филипп.

Смущенный Уильям опустил глаза, затем, решившись, поднял и посмотрел на Филиппа открыто и честно в желании узнать правду.

— Господин, а как это все будет проходить? Осталось всего лишь четыре дня до суда, а я до сих пор ничего не знаю…

— Три дня осталось, если мы доберемся последними, — подправил деловито Горрон де Донталь. — Филипп, друг мой, твой подопечный желает все знать.

— И имеет право, — вздохнул Филипп. — Уильям, суд будет, когда хозяин молчаливого замка, Летэ фон де Форанцисс, он же глава Совета, решит, что собрались все те, кто должен был явиться.

— А как он это узнает? — удивился Уильям.

— У Летэ есть возможность звучать в наших головах, так что все Старейшины знают про суд. Летэ всегда в курсе, где находится каждый из нас, потому что все связаны одной клятвой, и, если он почувствует, что кто-то в пути, то мы будем ждать. Суд начнется с обряда памяти.

— Памяти?

— Да. Тебе дадут выпить гейонеша, это напиток из некоторых редких трав, смешанный с кровью тех, кто будет на суде, с наговоренной демонической речью. После него твое тело ослабнет, но все, кто выпьют твою кровь, увидят воспоминания. Процедура крайне неприятная, скажу сразу.

— Значит, я увижу воспоминания Старейшин, чью кровь добавят в напиток? — с изумлением спросил Уилл, представив, как же смешаются воспоминания всех Старейшин в Гейонеше.

— Нет, не увидишь.

— А потом? — встревожился Уильям.

— Потом, скорее всего, ты потеряешь сознание, истощенный напитком и тем, что тебе в руки и в глотку вгрызутся больше десятка вампиров. А я уже выступлю… выступлю с просьбой узаконить тебя и после голосования будет вынесен вердикт, — подытожил граф Тастемара.

— То есть, все решится без меня? Пока я буду пребывать в забытье?

Такой вариант Уильяма не очень устраивал, но выбора у него не было.

— Все правильно, — подтвердил Горрон де Донталь, потом добавил с легкой иронией: — Но не переживайте, о вас позаботится сам граф Тастемара. Да, мой друг?

— Да, уважаемый Горрон, — холодно ответил Филипп, выдержав преданный и сердечный взгляд Уильяма. Впрочем, потом он все-таки отвел глаза, и в них скользнула тоска, заметная лишь герцогу. — Поэтому, Уилл, тебе нужно будет осушить человека за пару дней до суда или даже ранее, чтобы тебя не вывернуло после Гейонеша.

— Спасибо вам, господин, — тепло произнес Уильям и чуть погодя с опаской спросил: — Но почему вы так спокойно говорите о… о еде, ведь вокруг люди?

Горрон и Филипп переглянулись, а лицо герцога расползлось в хитрой улыбке.

— А вы не замечаете, как на нас странно смотрят все вокруг? — вкрадчиво задал вопрос герцог, который напоминал сейчас лиса.

Уильям повертел головой по сторонам, и действительно, дети графа оглядывались и вслушивались в разговор Старейшин настороженно, словно не понимая, что происходит. А окружавшие вампиров Солры лишь с подозрением поглядывали на господ, абсолютно не испугавшись фразы графа про убийство человека.

— Что… Но почему? — искренне удивился Уильям.

— Мальчик мой, так мы говорим на другом языке. — Впервые за весь день Филипп мягко улыбнулся и ласково посмотрел на ничего не понимающего и ошарашенного рыбака.

Уильям замолк, задумался и повторил вслух тихонько последние фразы. Его лицо вытянулось, побелело, и он снова повторил эти же слова. Весело поглядывая на изумленную физиономию рыбака, Старейшины расплылись в ухмылке.

— Видите ли, юноша, — Горрон решил перестать терзать молодого вампира, — ваше мнение о даре, который вы охарактеризовали вчера как «заживает как на собаке все», — это всего лишь следствие наивности и незнания! Вы, как я понял, полагаете, что мы от обычных вампиров отличаемся лишь бессмертием да повышенной регенерацией?