Небоскреб - [7]

Селигмэн вздохнул и взял листок. Окно за его спиной выходило на юг, что позволяло Фаберу видеть Утюги — огромные гранитные срезы на подступах к Скалистым горам. Слева от них, на небольшом холме над верхушками цветущих деревьев, виднелись красные черепичные крыши Колорадского университета, в котором Селигмэн и Брайан Митчелл когда-то преподавали гражданское проектирование. Они до сих пор вели там факультативные занятия, но за последние пять лет довольно редко, с тех пор как дела инженерной компании резко пошли в гору.

Через несколько минут Селигмэн положил бумагу на стол.

— Относительно арены Кемпера, — сказал он, ткнув коротким пальцем в соответствующее место. — Ты не указал даты, просто написал год. Надо быть последовательным.

— Хорошо, шеф. Нет проблем.

Чтобы уберечься от пятен и дырочек, которые могли оставить авторучки и карандаши, Селигмэн держал в кармане рубашки пластиковый пакетик, который свободолюбива настроенные студенты-гуманитарии прозвали «пакетиком растяпы». Фабер потянулся через письменный стол, выдернул из этого пакетика карандаш и небрежно нацарапал на полях: «Добавить дату».

— Это всего лишь примерный набросок. У меня под рукой не оказалось этой даты.

— В некоторых пунктах ты указал число убитых, а числа раненых нет. Если уж ты решил приплетать сюда и раненых, то это следует делать в каждом случае.

— О Господи! Тебе, выходит, нужно абсолютное единообразие, — сказал Фабер и быстро дописал: «Добавить раненых».

Селигмэн вновь углубился в чтение и вновь прервался, похлопав рукой по листку.

— В начале ты употребляешь слово «катастрофа». У меня это вызывает сомнение. Не все проекты, на которые ты ссылаешься, привели к гибели людей.

— Ну и что с того?

— Если никто не погиб, то это никакая не катастрофа. Авария — да. Серьезный экономический ущерб. Возможно, трагедия. Быть может, даже несчастье. Но никакая не катастрофа. Это терминология управления безопасности труда и здравоохранения.

— Боже мой, да терминология этого управления совсем не обязательно верна… она даже неразумна. Спроси десяток человек на улице, что означает это слово, и я готов побиться об заклад, ни один не скажет тебе, что необходимо убить кого-нибудь, чтобы назвать это катастрофой.

— Эта брошюра рассчитана не на десяток прохожих, которых я встречу на улице. Она рассчитана на людей, очень хорошо знакомых с терминологией управления.

— Ладно.

Фабер вычеркнул слово «катастроф» и надписал сверху «аварий», так сильно нажимая на карандаш, что тот сломался. Он вытащил из кармана Селигмэна другой и полюбопытствовал, не желает ли шеф поменять еще что-нибудь.

— В случае с этим «Южным орлом» ты пишешь, что утонули 74 человека, а в случае с краном ты намекаешь, что на людей обрушились куски гранита, но в остальных пунктах ты не указываешь причины смертей. Зачем вообще указывать эти причины?

Фабер написал: «Никаких пылких выражений». Селигмэн продолжал:

— Стоит ли вообще упоминать об убитых и раненых? Работа, которую мы выполняли по этим проектам, никак не связана с наличием или отсутствием пострадавших. Мы инженеры, а не медицинские эксперты.

— Да что же это, черт подери, тебя разбирает, Эмиль?! Я составил список пострадавших, поскольку это показывает, что, когда дела плохи и многое поставлено на карту, адвокаты, владельцы и архитекторы обращаются к нам. Когда речь идет о гибели людей, требуются самые лучшие специалисты-эксперты, которых вы только можете раздобыть. Я полагаю, что важно оставить все эти факты как есть. — Фабер отбросил карандаш в сторону и сел. — Я знаю, в чем все дело. Тебе вообще не нравится эта идея с брошюрой, ведь так, да? Так почему бы прямо не сказать мне об этом, чтобы я не тратил времени попусту?

Селигмэн тяжело вздохнул и потер глаза кончиками пальцев.

— Я знаю, что брошюре, которой мы пользуемся, уже пять лет, — сказал он усталым голосом. — Ты был прав, сказав, что она не отражает нынешнего положения нашей компании. Я знаю, что нам нужна новая. Но этот акцент на анализе несчастий… ну, это не то, что я имел в виду, когда учреждал нашу компанию.

— Но отсюда же и идет весь рост. Новые материалы, новые теории проектирования, стремление снизить расценки, падение квалификации рабочих, инспекторов, уровня стандартов… Это сулит все новые и новые аварии.

— Может быть, и так, только…

— И все больше людей готовы начать судебные тяжбы еще и потому, что в этом замешаны деньги. Присяжные разбрасывают страховые деньги, как конфетти. Черт подери, Эмиль, посмотри на список работ, в которые мы вовлечены. Если сейчас сделать еще одно усилие, мы сможем стать наиболее влиятельной фирмой в этой области.

— Ты хочешь выставить нас на всеобщее обозрение? Наиболее влиятельная фирма в области экспертизы катастроф… Мы что же, этого хотим?

— А почему бы и нет? Разве много инженерно-строительных фирм, способных сделать первоклассную аналитическую экспертизу и знающих закон об ответственности? Перед нами открывается великолепная возможность. Вместо того чтобы перекладывать основную часть лабораторной работы на специалистов извне, нам бы надо приобрести парочку электронных микроскопов и кое-какое мощное испытательное оборудование.