Небом крещенные - [84]

— А сколько лет вместе служили, летали, Вадим?

Все, что окружало их теперь, сплыло в сторонку, подернулось туманом. Показалось им в эту минуту, что вернулась молодость, тяжелая курсантская служба в далекой пустыне, что вернулось время, когда еще не было ни жен, ни детей, не было отчего дома, отсеченного линией фронта, и они, два паренька, нашли свою дружбу и обрадовались тому несказанно.

Бывают и здесь, на краю света, такие летние ночи, когда березы, проглядывающие из темноты, похожи на влюбленных в белых одеждах, а струящееся сверху сиянье напоминает, что все мы ходим под Луной. Когда строился военный городок, здесь вырубили только просеки для дорог да полянки для домов, деревья, которые не мешали, оставили, и теперь вокруг жилищ будто парк культуры и отдыха. Кто-то вкопал скамейки, грубо сколоченные из досок, чьи-то добрые руки сделали перекладину и подвесили к ней детские качели. Кто чем мог, тем и украсил городок.

Возвращаясь от Булгаковых, Вадим и Варвара дважды обошли вокруг своего дома. Там было тихо, сквозь открытую форточку ребячьего писка не слыхать — значит, можно не торопиться домой.

— Давай покатаемся на качелях, — вдруг предложила Варвара. И побежала к перекладине, легко вскочила на подвешенную дощечку. — Подтолкни!

Вадим осторожно качнул ее.

— Да не бойся ты! Сильнее качни.

— Веревки-то на детей рассчитаны…

— Ничего, выдержат.

После качелей Варвара потащила мужа к своей грядке около сарайчика. Говорят, редиска и лук здесь не растут, а она уверена, что можно вырастить, если поухаживать хорошенько, и свое докажет!

Потом ей захотелось посмотреть на вулкан с пожарной каланчи. Старая деревянная вышка давно не несла никакой службы, угрожающе поскрипывала.

Полудетские капризы, колкости по адресу мужа, нервический смех… Что-то творилось нынче с Варварой.

Неожиданно притихла, даже не отвечала на вопросы. В молчании подошли к дому. Варвара опять повернула прочь от крыльца. Вадим послушно зашагал рядом.

— А твой друг, между прочим, умный человек, — заговорила, наконец, Варвара.

— Валька-то Булгаков? — с готовностью поддержать разговор отозвался Вадим. — Конечно, умный. И летчик и командир хороший.

— Я не про то.

— А про что?

Варвара вздохнула, одарив мужа снисходительным взглядом.

— Учиться едет, потому и умный, — продолжала она. — Окончит академию, получит назначение, интересную работу. Да и пока учиться будет, пять лет поживет в Москве — тоже многое значит: театры, музеи, столичное общество.

— Все это верно, — промолвил Вадим.

— Ну, а ты? Так и будешь утюжить воздух?

Словечко-то какое вырвалось у Варюхи! Чисто летунское: "утюжить" воздух. Вадим рассмеялся, обнял ее за плечи.

— Отстань! — она сбросила его руку. — Ты мне скажи, как думаешь жить?

Подумав немного, Вадим сказал:

— Буду летать и летать, пока здоровья хватит.

— Скажи пожалуйста, второй Чкалов нашелся!

— Почему Чкалов? Зосимов.

— А учиться, значит, не хотим?

— Может быть, заочно… Туда попозже.

— Вы забываете, друг мой, что вам тридцать лет. Впереди не такой уж большой резерв.

— А в самом деле, Варюха, нам с тобой по тридцать уже.

Лирически настроенный Вадим весь потянулся к ней — тому способствовала тихая, посеребренная лунным светом ночь. Его порыв, однако, был встречен холодно.

— Я серьезно хочу с тобой поговорить, Вадим. Мне все-таки надо знать, с кем я связала свою судьбу. Учиться заочно — двойная нагрузка, семье тоже будет нелегко. Но я на все согласна, только поступай в академию. И не тяни! На этот год уже поздно, а на следующий подавай документы.

Вадим замурлыкал какую-то песенку.

— Не хочешь? — Варвара остановилась напротив него, загораживая дорогу. На бледном от лунного света лице глаза казались угольно-черными. — Слово даю, Вадим: не поступишь учиться хотя бы заочно — уеду от тебя. И детей увезу.

Ни слова не говоря в ответ, все еще напевая свой мотивчик, Вадим приложил руку к фуражке: дескать, слушаюсь. "Уехать, пожалуй, не уедет, — думал он. — А учиться в академии заставит". Характер Варюхин ему известен, и, может быть, как раз и любит Варюху не столько за красивые глаза, сколько за характер.

XIII

— Старший лейтенант Кочевясов! — Вадим взмахнул перчаткой: дескать, ко мне бегом! Плотная, невысокая фигура в кожаной курточке метнулась к нему.

— Слушаю вас, товарищ капитан.

Вадим коротко, но пристально взглянул в лицо летчика, В последнее время, пожалуй, с тех пор, как он стал исполнять обязанности комэска, выработалась у него такая привычка: прежде чем заговорить с человеком, прощупать взглядом.

— Если верить плановой таблице, то через тридцать пять минут вы поведете звено по маршруту? — спросил Вадим, повеселев глазами.

— Точно, — кивнул Кочевясов.

— Это интересное задание, как я понимаю… — И тут Вадим неожиданно перешел на доверительное "ты": — Ну-ка, Вася, расскажи, как будешь выполнять, чему будешь учить летчиков в воздухе?

Кочевясов сбил на затылок шлемофон, открывая лоб и коротенький чубчик.

— Маршрутный полет, значит, с переменным профилем… — начал он, подняв на уровень груди планшет с картой. — Контроль пути по курсу и времени с использованием радиотехнических средств…

Скучновато, без особых интонаций говорил старший лейтенант, но все доложил по порядку и в точности. Теперь уж он посмотрел на капитана выразительно: чай, не подловишь наших-то.