– С моим стаканом все в порядке, – буркнул Лукас. Его голос напоминал глухой рокот.
– Может, твой стакан и полон, но если в нем не то, что нужно, разницы нет.
– Что?
– Ладно. Не бери в голову… Давай лучше все уберем, а потом составим меню и список продуктов на завтрашний день.
Роуз повернулась и стала загружать посудомоечную машину, но, даже не глядя в его сторону, она знала, что Лукас по-прежнему смотрит на нее.
– Так, значит, ты будешь платить за меня налоги «Обществу борьбы с лишним весом»?
– М-м-м… – Лукас оторвался от распечатки, на которую без толку пялился вот уже битый час, не прочитав ни строчки. – Эвелин, ты о чем?
– Вот об этом. – Его секретарша со стуком поставила перед ним блюдце с большим румяным кексом. – С тех пор как Раф женился на Кейти, в нашем буфете это появляется каждый день.
Он улыбнулся:
– Разве это плохо?
Эвелин, с пухлой фигуркой и мягкими каштановыми волосами, приближалась к пятидесяти. Она была умна, исполнительна и прекрасно знала, как держать себя и с персоналом, и с клиентами. С Лукасом она работала вот уже пять лет – достаточно долгий срок, чтобы оставить ненужный официоз.
– Я успела набрать пять фунтов, – пробормотала секретарша и покосилась на кекс, прежде чем впиться в него зубами, едва не замычав от восторга.
– Ну так не ешь, – предложил Лукас.
– Замечательный совет, – усмехнулась она. – И почему я сама до этого не додумалась?
– Ладно, Эвелин. В чем дело?
Сокрушенно вздохнув, она откусила следующий кусок и доложила:
– Проблемы на строительстве дома Джонсона. Бригада начала копать канаву для прокладки нового газопровода, прежде чем было получено разрешение городских служб, и повредила водопровод.
– Отлично! – От злости у Лукаса свело скулы. Он всегда считал, что в его фирме работают профессионалы. Все прекрасно знали, что любые работы можно начинать только после того, как на руках будет четкий план, где указано, каких мест нужно избегать. – Кто ответственный на этом участке?
Эвелин закатила глаза:
– Уоррен.
– Проклятье…
– Ага. Он как раз на проводе. Хочет с вами поговорить.
– Отлично. Мне найдется что ему сказать. – Лукас махнул рукой секретарше, и она отправилась к себе, дожевывая кекс со стонами наслаждения, словно женщина, занимающаяся сексом.
О боже, теперь еще и этот образ засядет в его голове. Эвелин! Занимающаяся сексом! Уф…
Схватив трубку, Лукас нажал вторую кнопку и рявкнул:
– Уоррен, что у тебя происходит, черт возьми? Ты начал копать, не получив разрешение?
– Не я, босс. Это Рик. Новый парень. От нетерпения, полагаю. Я поехал в компанию за трубами, а когда вернулся, там уже был вселенский потоп.
– Ты же старший, Уоррен. – Лукас устал от его объяснений. Каждый раз, когда на участке Уоррена что-то случалось, его самого обязательно не оказывалось на месте. Он всегда был где-то еще. – Ты передаешь своей бригаде указания, которые получаешь от меня. Ты прекрасно знал, что нельзя копать, пока нет разрешения. И твои ребята тоже должны были это знать.
– Да, но…
– Больше никаких «но». Я буду на участке через полчаса. А пока достаньте помпы, откачайте воду и заделайте трубу.
– Уже заделали.
– Ну, это уже кое-что… И задержи на участке рабочих, пока я не приеду.
– Хорошо, босс.
Повесив трубку, Лукас долго не мог успокоиться. Он был зол и… в то же время благодарен. Эта неприятность заставила его переключиться. Если бы не глупость Уоррена, он бы так и продолжал думать о Роуз Клэнси. Она целый день не выходила у него из головы.
Роуз приходила к нему ночью, делая его сон прерывистым и чутким, а утром, готовя в кухне кофе, Лукас постоянно чувствовал легкий, почти неуловимый аромат ее духов. Похоже, ее образ навсегда отпечатался в его сознании.
Лукас вспомнил, как Дейв описывал свою сестру: мягкая, легко ранимая, пугающаяся собственной тени. Такой портрет не казался ему особенно привлекательным, пока он не встретился с Роуз. Сначала его поразила ее красота, а потом ее смех. «В женщине, которая способна так смеяться, должно быть что-то особенное», – подумал он. Возможно, Лукас пришел к такому выводу потому, что в детстве никогда не слышал смех своей матери. Зато плакала она часто – вот в этом ей равных не было.
Лукас тут же одернул себя. Это было несправедливо. Его мать делала все, что могла. Просто она была… одна.
Черт! От воспоминаний легче не стало. Чувствуя отвращение к себе, Лукас еще раз попытался сосредоточиться. Работа всегда была для него на первом месте. Здесь все так, как должно быть. Здесь правила четко определены и указания выполняются. Здесь палец Лукаса всегда находится на пульсе компании. Здесь ему не задают вопросов, а повинуются. Здесь он…
– Ну и как прошел вечер?
– Что?!
Лукас поднял глаза. Шон, дожевывая кекс, плюхнулся в кресло, стоящее напротив:
– Знаешь, какие у нас кексы в буфете? М-м-м! – Он прижал руку к груди и наклонил голову. – Спасибо тебе, добрая Кейти…
– Знаю, – буркнул Лукас. – Похоже, следующим номером программы у нас стоят занятия в «Обществе борьбы с лишним весом».
– Мне это не грозит, – рассмеялся Шон, слизывая крем с пальца.
Лукас вздохнул:
– Что тебя привело сюда, дорогой брат? Есть на то какая-то особая причина?
