Небольшие повести - [72]
- Иван Степанович…
- Ну что? Что Иван Степанович? - едва сдерживаясь, обернулся к нему председатель. - Что с тобой делать? Штраф на тебя накладывать? Или судить снова?
- Иван Степанович, - продолжал Пастухов, не повышая голоса. - Вы точно помните место, где попала под поезд Груня?
Сперва председатель не мог взять в толк, дурость это или насмешка, и с полминуты дико глядел на бригадира. В конце концов он решил, что Пастухов издевается, и схватил его за пиджак.
- На смех меня выставляешь? - гремел он. - На весь район выставляешь? Ну ладно!.. Хватит!.. Покамест передай дела Чикунову, а после разбираться будем.
- Чего вы обижаетесь? - спросил Пастухов огорченно. - Я только про Груню…
- Обижаюсь? - председатель распалился еще пуще и даже легонько встряхнул бригадира. - Я на тебя обижаюсь?
Не знаю, чем бы это все кончилось, если бы не подошел Игорь Тимофеевич. Иван Степанович отпустил Пастухова и накинулся на свежего человека:
- Вы, я слыхал, его тоже хвалите? А в районе смеются. «У них, - говорят, - на скоростях работают. Им запчастей не надо…» И срезали! Понимаете, срезали! Запчасти не дают! Из-за него не дают. Вот полюбуйтесь, что у них получается, - вот вам живой пример! - Он метнул взгляд в мою сторону, добавил: - А с тобой мы еще поговорим. При закрытых дверях… - и поволок Игоря Тимофеевича к искалеченному культиватору.
Пастухов поглядел им вслед и спросил тихо:
- Может, ты знаешь?
- Чего?
- Место, где Груня…
- На что тебе?
- Надо. Очень.
Он стоял бледный и задумчивый. Я поправила ему пиджак, взяла за руку и повела на насыпь.
Кругом было тихо, мирно. Пахло ромашкой и горячими шпалами. Покойно гудели телеграфные провода. Пилили сухую соломку кузнечики. На беленом столбике с номером «6» сидел грач и укладывал перышки.
- Вот здесь, - сказала я, вставши на рельс.
Пастухов открыл рот и хлопал глазами то в одну, то в другую сторону.
Я разъяснила, что Груню кинуло под откос согласно правилу сложения сил на семь метров восемьдесят пять сантиметров от головки рельса. Отмерила шагами место.
Пастухов осматривался, ровно спросонок.
Припомнилось, как мы бродили тут в лютый мороз, а я, зачерпывая снег в чесанки, вымеряла рулеткой по указанию товарища Бацуры расстояния для акта. На белом снегу все было видно, как на бумаге. Все детали отпечатались: как Груня упала, куда ее кинуло. Почтовая сумка зацепилась за пикетный столбик под номером «6». По сумке и опознали кто. Сумку Бацура велел свешать. Вес получился вместе с почтой три шестьсот. Вешали на безмене.
Гроб открыть не позволили. Дядя Леня спросил: «Все хоть тут?» - «Все, все, - сказали ему. - Будьте спокойны». И захоронили.
- Ничего понять не могу, - выслушав меня, сказал Пастухов. - Как же так получилось? Говорили, что она цеплялась на подъеме. Где же тут подъем? Тут - во все стороны ровно. Нулевой уклон.
Пришлось разъяснить, что Груня прыгала не здесь, а возле Закусихина, у Демкиной горки. Согласно экспертизе товарища Бацуры, в ту ночь она прыгнула на ходу и оступилась на скользкой приступочке. Поезд шел, а она висела, уцепившись руками за промороженные поручни, а тяжелая сумка, вес три шестьсот, тянула ее книзу.
Так девчонку и волокло, пока не вышли силы. Здесь и сорвалась. А машинист не заметил помехи, и состав проследовал без остановки к месту своего назначения.
- Кричала? - спросил Пастухов.
- Может, и кричала. Кто знает? Заметуха была страсть. Слышимость была плохая.
На лице Пастухова набрякли желваки. Стало оно шершавое, серое, как булыжина.
Возле тракторов перехлестывались голоса Ларисы, председателя, Чикунова. Но он ничего не слышал.
Он подумал немного и пошел по шпалам к Демкиной горке. Пошла за ним и я.
На откосе выемки кирпичной щебенкой было выложено: «Миру - мир» и красные звездочки. Отсюда начинался затяжной уклон.
- Вот здесь она нарушала, - показала я место.
Пастухов остановился и стал соображать. Кулаки его потихоньку сжимались. Так, не проронив ни слова, со сжатыми кулаками он и повернул обратно.
А у переезда опустили шлагбаум и замигал красный сигнал. По ту сторону скапливались машины. Ждали скорого.
Я взяла Пастухова за кулак и свела на откос.
Мимо нас часто идут поезда, и в четную и в нечетную стороны. Бывало, стоишь вечером у сторожки, а в темноте вызревает свет фонаря, и разворачиваются на сугробах черные тени, и горячий паровоз с разгона налетает на переезд…
- Как же она могла… - начал Пастухов, но по переезду, окутанный паром и пылью, промчался, гудя во всю мочь, паровоз, а за ним, сбиваясь с ноги на коротком рельсе, торопились вагоны. Под ногами дрожала земля. Гудок растягивался, тончал в отдалении и, наконец, оборвался.
Пастухов выковыривал из глаза пылинку, а губы его говорили что-то, но в грохоте все онемело, - и только когда, мотаясь, промчался последний вагон, я услышала самый конец:
- …так ее далеко протянуло.
Над путями дрожал горячий воздух: после прохода скорого рельсы жгут, как огонь. Важно поднялся шлагбаум. Через переезд вперевалочку пошли машины.
Пастухов стал было уточнять неясные вопросы, но подошел Игорь Тимофеевич с «лейкой» через плечо и застрекотал будто взятым взаймы у затейника бодрым голоском:
Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.
Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.
Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.
Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Семь повестей Сергея Антонова, объединенных в сборнике, — «Лена», «Поддубенские частушки», «Дело было в Пенькове», «Тетя Луша», «Аленка», «Петрович» и «Разорванный рубль», — представляют собой как бы отдельные главы единого повествования о жизни сельской молодежи, начиная от первых послевоенных лет до нашего времени. Для настоящего издания повести заново выправлены автором.
«Конец Желтого Дива» — продолжение популярной книги Худайберды Тухтабаева «Волшебная шапка», удостоенного за эту повесть, напечатанную на многих языках народов братских республик и зарубежных стран, Премии Ленинского комсомола Узбекистана.Герой романа — смышленый озорной паренек — уже вырос и служит в милиции, вместе со своими старшими товарищами участвуя в сложных, порою опасных операциях против жуликов, хапуг, не желающих жить по законам нашего общества.
В этой книге рассказывается о дружных, веселых ребятах, которые живут в городе Фантазеров и очень-очень любят свой город. Они знают, что от взаимопонимания, желания прийти на помощь, добрых и хороших дел зависит процветание их маленького городка.Первая книга о городе Фантазеров вышла в 2004 году и стала подарком первоклассникам от главы города Лобня С.С. Сокола. Ребята нарисовали много рисунков. Лучшие из них вошли в эту книгу.
Необыкновенные истории обыкновенного мальчика Тимофея. Он надёжный друг и большой выдумщик. А может быть, он живёт в вашем дворе, и вы его знаете?
Рассказы, пьесы, сказки в традициях великих мастеров слова. Рекомендованы для чтения и постановки прямо у школьной доски, без сложных костюмов и замысловатых декораций. Тексты простые, доступные для детей, наверняка заинтересуют и взрослых с чувством юмора. Разнообразие героев, персонажей может привлечь большое количество участников к творческому самовыражению. Каждому ребёнку по силам исполнение любой роли.Желаем приятного прочтения и творческих успехов!
Рассказ Елены Кршижановской из альманаха «Звёздочка» № 9 (1959 год).
«В этом году все друзья Джея разъезжались на каникулы. Он представлял, как они будут путешествовать по городам, расположенным на спинах гигантских черепах, или охотиться за Неуловимым озером, которое постоянно перебиралось с места на место…А Джей все лето просидит дома и ему даже не с кем будет поиграть.– Я накоплю магии и создам себе говорящую лисичку, – объявил он старшей сестре Фиби. – Помнишь, когда я был маленьким, у меня была любимая игрушка? Я хочу точно такую, но живую – умную, добрую и храбрую.