Небо и корни мира - [8]

Кабатчик подал Яромиру кружку вина. Это и называлось откупом: когда один из поединщиков соглашался пропустить свою очередь, обменяв ее на чарку. Яромир еще раз вздохнул, выпил, поморщился и опять встал покрепче, грудью к противнику:

– Ну, бей.

Рыжебородый опять долго готовился, потом снова хватил Яромира наотмашь. Парень сильно качнулся, но снова не сдвинулся с места. На сей раз он, кажется, рассердился: нахмурился, потер грудь. Вокруг раздавались одобрительные возгласы.

– Дай еще раз откуплюсь, – попросил рыжебородый.

– Давай, – коротко бросил Яромир.

Кабатчик опять наполнил ему кружку за счет хозяина лесопилки. Яромир быстро опрокинул вино, обтер подбородок.

Он разрешил своему противнику откупиться и в третий раз. Потом поудобнее сжал в кулак ладонь в черной, отороченной мехом рукавице.

– Ну все, брат, теперь я. Мой черед.

Рыжебородый помялся и как-то виновато произнес:

– Может, не надо, а, Яромир?

Кругом засмеялись. Яромир опять в раздумье поправил рукавицу подбородком и серьезно спросил:

– А это… чего же ты тогда меня вызывал?

Рыжебородый чистосердечно признался:

– Думал, моя возьмет. Кто же знал, что ты трижды подряд устоишь? А я у нас на лесопилке из первых считаюсь. Ошибся, уж ты прости, Яромир. Я не устою против тебя.

– Такого уговора не было! – раздались голоса.

– Вызвался – теперь стой до конца!

Яромир опять потер грудь и с упреком сказал:

– Ты больно бьешь!

– Это я – тебя боясь, – с прежней откровенностью отвечал рыжебородый. – Думал, свалю тебя с ног. Не рассчитал, прости. Все знают, что никто тебе в Даргороде не ровня!

Последними словами он, похоже, пытался задобрить Яромира. Тот впрямь польщенно ухмыльнулся.

– Раз так, откупайся от меня еще раз: поднеси чарку – и на том поладим.

Девонна грустно улыбнулась. Яромир рассказывал неумело и неохотно, пока она не стала расспрашивать его об обычаях Даргорода. Вот тогда-то он и описал ей эту кабацкую потеху, вскочил на ноги, засучил рукава, а Шалый залаял. Девонна смотрела, как уставший в скитаниях человек показывает ей кулачный бой.

Яромир был дружинником даргородского князя. Он рассказал Девонне еще об одном обычае: об игрищах, на которых не раз брал верх.

Смену года в Даргороде отмечали вместе с проводами зимы. Тогда начинались знаменитые на севере игрища, которые венчали воинские потехи и бой двух сильнейших мечеборцев. Этот самый славный на игрищах бой в обычаях северян и означал гибель зимы, начало нового года.

На площади цепями было огорожено место для боя. Вокруг толпился народ, только князю вынесли высокое дубовое кресло. В прошлом году победителем вышел мечник из Хельдерики, земли у моря Хельдвик. Даргородцы горевали, что чужеземцу с холодных берегов Хельдвика досталась победа. Хельд прошелся по кругу, вызывая охотников помериться силой. Так велел обычай: Яромиру еще оставляли право не принять вызов и промолчать.

Яромир сразу вышел в круг и стал просить у князя разрешения биться с хельдом – это тоже было в обычае. Князь мог бы, если хотел, запретить бой и сберечь своего дружинника, но это значило бы, что Даргороду некого выставить против хельда.

Получив разрешение, Яромир поклонился князю, поклонился храму, поклонился толпе и встал против своего соперника.

И вот Яромир с кабацкой похвальбой, а его противник – с грозным рычанием сошлись.

С утра до полудня они топтали снег, не давая друг другу вздохнуть, но толпа вокруг становилась только гуще. Передние передавали задним, что происходит, и пока летела весть, что Яромир зашатался и чуть не пал на колени, рождалась уже другая: это его неприятель получил удар по шлему, который едва не раскололся от тяжелого Яромирова меча.

А неприятель и впрямь получил этот удар и рухнул на снег. Вокруг лица Яромира от горячего дыхания клубился пар. Бой был уже окончен, а в толпе еще толкались и кричали и переспрашивали друг друга – кто кого?

Девонна с гордостью подумала, что Яромир был одним из лучших, прославленным воином в своих краях.

Среди небожителей многие были воинами. Ведь им предстояло участвовать в войне за Престол. Их назначение – обратить в прах и пепел Обитаемый мир и низвергнуть Князя Тьмы с трона Подземья. Они уже не один век готовятся к войне, и каждый из них в этом искуснее любого из людей. Почему же вестницу восхищали подвиги северянина, столь маловажные для судеб мира, что никто из небожителей и не слыхал, что такое «даргородские игрища»?

…Сама Девонна нигде не бывала в Обитаемом мире, кроме храма и его окрестностей. Но она изучила на этом клочке земли каждый овраг, каждую рощу, каждую поляну. Ничто не завораживало ее так, как водоемы Обитаемого мира – черные лесные озерца, ручьи, что текут глубоко в оврагах, большие озера, зеленые от ряски, с их кувшинками, осокой, аиром и ивняком. Она часами могла смотреть за водяными жуками, стрекозами, лягушками… Даже в саду возле своего дома Девонна устроила несколько водоемов. Каменные ступеньки вели к прудам, которым она придала, как могла, дикий и заросший вид, а над протоками, по ее просьбе, мастера-небожители сделали навесные мосты.

Однажды ночью, в полнолуние, она вышла через алтарь и добралась до озера в лесу возле храма. В черной воде отражалась огромная белая луна, и гладь озера была перечеркнута лунной дорожкой. Идя по воде, по этой дорожке Девонна отошла далеко от берега. Над водой лежал белый туман. Вестница проходила сквозь дымку, и ей представлялось, что это – ее одежда. В камышах раздавались шорохи, темные очертания деревьев отражались в воде. Она нарвала кувшинок и сплела из них венок, и долго, почти до утра, стояла на воде посреди озера.