Небесный лабиринт. Прощение - [62]

— Я только подумал, кто заколет для тебя жирного тельца, — сказал он. — Может быть, этот телец уже лежит на столе в гостинице Хили?

Нэн вошла в дом, из которого ушла утром, сняла белый костюм, аккуратно повесила его на стеганые плечики и протерла губкой, смоченной в воде с капелькой лимонного сока, вставила распорки в красные туфли, начистила кремом красную кожаную сумочку, завернула ее в бумагу и положила в ящик рядом с четырьмя другими. Потом надела свое лучшее форменное платье, причесалась и во второй раз за день пошла на остановку автобуса.

* * *

Миссис Хили убрала свой кабинет, поставила на подоконник большую вазу с нарциссами, а на крышку секретера — два пластмассовых горшка с маленькими гиацинтами.

Утром она съездила в Баллили и сделала прическу.

Новый корсет подошел ей идеально. Так идеально, что узкая юбка выглядела на ней просто замечательно. Дороти надела блузку с высоким воротником и приколола к ней одну из камей, которые хранила для особых случаев.

В конце концов, сегодня и был такой случай. Она знала, что Шон Уолш вернется дневным автобусом. И сделает ей предложение.

В монастырской школе был ленч. Сегодня на нем дежурила мать Фрэнсис. Она ходила взад и вперед и следила за порядком, пока девочки ели свои сандвичи. Потом наблюдала за тем, как приводят в порядок помещение, тщательно вытирают и складывают кальку для завтрашнего ленча, проветривают помещение и делают зарядку во дворе.

Она видела, как группа девочек объясняет Хитер Уэстуорд, для чего служат четки.

— Почему вы называете четки парой, если ожерелье всего одно? — недоуменно спросила девочка.

— Четки всегда называют парой, — насмешливо ответила Фиона Кэрролл, самая младшая из плохо воспитанных дочерей владелицы бакалеи.

— А что значит «ирландский рог»? — с любопытством спросила Хитер.

— Это то, из чего сделаны четки, — презрительно сказала Сиобан Флуд, внучка мясника.

— И что с ними делают? — спросила Хитер, испуганно глядя на четки.

Объяснение, что с ними ничего не делают, только считают количество молитв, ее не слишком убедило. Неужели промежутки между бусинами означают, что ты уже прочитала десять молитв Богородице, затем остановилась, прочитала «Глория Деи», а потом «Патер Ностер»?

— «Патер Ностер» — это то же самое, что «Отче Наш»? — спросила Хитер.

— Да, но только правильнее, — сказала Фиона Кэрролл на случай, если в этом возникнут какие-то сомнения.

Девочки объяснили, что очень важно не прочитать хотя бы одну лишнюю молитву деве Марии. Именно для этого и созданы четки.

Мать Фрэнсис славилась своим искусством слушать сразу несколько бесед одновременно. Когда она услышала объяснение, данное несчастной Хитер, у нее сжалось сердце.

Ради чего она выбивалась из сил? Эти дети думали, что смысл прекрасных молитв Пресвятой Деве заключается в том, чтобы не прочитать их больше, чем требуется.

Неужели на свете есть такие глупые учителя, которые верят, что в головах их питомцев что-то останется? Может быть, Богоматерь тронула и позабавила бы наивность этих девочек, но матери Фрэнсис хотелось взять их и убить одну за другой.

Во время ленча Ева позвонила Кит и спросила, можно ли Бенни остаться на ночь. Ответ был известен заранее, но учтивость прежде всего.

Кит обрадовалась. Куда собралась Бенни? Может быть, на танцы?

— Нет, — тревожно ответила Ева. — Она сказала, что хочет приучить мать отпускать ее из дома.

— А как же Джек Фоли?

— Я хотела задать ей тот же вопрос, но так не задала, — ответила Ева.

Магазин Хогана закрылся на ленч. Аннабел, Патси и Майк собрались в задней комнате и съели пастушеский пирог и консервированные бобы. Майк сказал, что ему давно не было так хорошо. Эти трапезы в середине дня придают сил на всю вторую половину. Патси сказала, что здесь очень удобно готовить. Они вполне могут переехать сюда.

Нэн обошла три паба, прежде чем нашла их. Время приближалось к закрытию. Между половиной третьего и половиной четвертого в Дублине наступал мертвый час.

— Ба, кого мы видим! — обрадовался Билл Данн.

— Что, попалась? Бегаешь по пивным? — заорал Эйдан.

Джек, как всегда, оказался самым галантным. Сказал, что очень рад видеть Нэн, и спросил, что она будет пить.

Нэн ответила, что ее уже тошнит от занятий и она решила найти нескольких красивых молодых людей, которые отвлекут ее от учебников. Друзья, почувствовавшие себя польщенными, тут же окружили ее и начали смотреть в рот.

Светло-зеленый джемпер, темно-зеленая юбка и жакет очень шли Нэн. Она смеялась, шутила и блестела глазами.

— Как продвигается твой роман с Милордом? — спросил Эйдан.

— С кем?

— Брось. С Саймоном.

— Я не видела его целую вечность, — ответила она.

Эйдан удивился. Только вчера вечером Ева рассказывала об этом и выходила из себя.

— Что, расстались в слезах? — Эйдан знал, что Ева потребует рассказать ей все подробности этого разговора, а не какие-то разрозненные и непонятные куски.

— Нисколько. Мы знали, что из этого ничего не выйдет. Он из одного мира, а я из другого, — ответила Нэн.

— Иными словами, все лопнуло как воздушный шар. Потому что он представитель вымирающего класса, — сказал Билл Данн.

— Точно. Но мы должны быть снисходительны к представителям вымирающего класса. Им приходится нелегко.