Небесные драконы. Небесный Вейр - [35]

Тазит’? Не мог бы ты прилететь сюда, пожалуйста? — позвала Ксинна.

Тазит’ прилетел через минуту и приземлился поблизости.

— Вот теперь мы готовы, — сказала Джирана, встав с коленей Ксинны и протянув ей руку, чтобы помочь встать на ноги. Ксинна улыбнулась предложению малышки, но торжественно приняла его и воспользовалась помощью Джираны. — Тебе уже лучше?

— Да, — ответила Ксинна.

— Моя мама злится, когда я дерусь, — сказала Джирана.

— Я тоже злюсь, когда дерусь, — призналась Ксинна. — Иногда очень трудно удержаться, правда?

— Ты хочешь сказать, что не становится легче, когда становишься старше? — удивилась Джирана.

— Становится легче перестать злиться, — сказала Ксинна. — Точнее, легче принять решение не злиться. Но иногда всё равно злишься.

— О, — Джирана подняла руки к Ксинне, чтобы та взяла её. Даже в десять Оборотов девочка была так мала, что почти ничего не весила, Ксинна пристроила её к себе на бедро, вспомнив навыки нянечки, и пошла к Тазит’у. Вдруг Джирана наклонилась и поцеловала Ксинну в щеку, — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — сказала Ксинна, вернув ей громкий поцелуй. Джирана хихикнула и жестом попросила поднять ее на Тазит’а. Ксинна сделала это и забралась сама, усевшись за ней и подогнав ремни для двоих, прежде чем послать Тазит’а в небо.

Когда они взлетели, Джирана откинулась назад и повернула голову, чтобы её слова были слышны Ксинне, — Можно, я пойду с тобой?

— Я везу тебя обратно к твоей матери, — сказала Ксинна, — разве этого мало?

— Я хочу с тобой, — повторила Джирана.

— Не думаю, что твоя мать хочет того же, — сказала Ксинна. — Это может быть опасно.

— Только не с тобой, — уверенно ответила Джирана. — Если моя мама разрешит, ты возьмёшь меня с собой?

Ксинна улыбнулась, — Посмотрим.

— Похоже, они умеют плавать очень хорошо, — заметил К’дан, наблюдая за Лурент’ом, играющим в волнах. Задавшись вопросом, умеет ли молодняк плавать, К’дан попросил своего бронзового попробовать воду. Глядя на то, как Лурент’ осторожно подходит, а затем испуганно отступает от волн, набегающих на берег, было невозможно сдержать улыбку. Лурент’ обернулся, фыркнул на своего наездника, а затем решительно направился прямо в волны, а потом из за их пределы.

Я плыву! — объявил Лурент’, храбро перевернувшись на спину, развернув крылья, и толкаясь задними лапами.

— Да, плывёшь! — крикнул в ответ К’дан, радуясь за своего дракона. — Не заплывай слишком далеко, а то Тазит’у придется нести тебя назад.

Не буду, — успокоил его маленький бронзовый.

— Ну, всё отлично, — сказала Ксинна, мысленно поручив синему Тазит’у не спускать глаз с него. — Можно спускать всех вниз и тренировать.

— Это добавит им мышц и роста, — сказал К’дан, — но сделает их еще более голодными.

— Уж лучше быть голодным, чем дряблым, — вставил К’слерин, как спускаясь с песчаной площадки к ним. — Я прикажу В'вину организовать доставку остальных сюда по очереди.

К’дан кивнул, — Пока мы не убедимся, что здесь безопасно, лучше не пускать их сразу помногу в воду.

К’слерин задумался, — Я никогда не слышал ни о чём, подобном туннельным змеям, в море.

— И я, — согласился К’дан, — Я спросил у Колфета, и он сказал, что никогда не слышал ни о чем в море, что могло бы напасть на дракончика.

К’слерин кивнул, обернувшись, чтобы не терять из виду яйца, лежавшие на песке.

— Всё не так, как в Вейрах, — сказал К’дан, проследив за его взглядом.

— Нам уже скоро понадобятся Кандидаты, — сказала Ксинна.

К’дан повернулся к ней лицом, — И что ты предлагаешь?

Ксинна пожала плечами, взглядом спросив К’слерина, и тот жестом предложил ей продолжать. Она сказала К’дану, — Я не вижу никакого выбора, кроме…

— Постой, — остановил её К’дан, подняв руку. — Я думал об этом… — он мотнул головой, приглашая их следовать за ним. К’слерин поднял брови и посмотрел на Ксинну, которая в ответ покачала головой, чтобы показать, что знает не больше, чем он.

— Сюда, — сказал К’дан, указывая путь. — Я специально нарисовал это выше линии прилива.

— Нарисовал что? — спросил К’слерин.

— Вот это, — ответил К’дан, указав на ряд линий и закорючек на песке перед ними. Он наклонился и поднял палку, явно служившая ему пишущим инструментом.

— И что это, арфист? — поинтересовался К’слерин.

— Ну… — начал медленно К’дан, — Я не могу утверждать, что знаю больше, чем кто-либо другой об этом, но я размышлял о том, что случилось с Фионой и остальными…

— Вот почему ты расспрашивал меня! — воскликнул К’слерин.

К’дан кивнул и взглянул на Ксинну, — И Ксинна попыталась пройти вперед во времени в Телгар…

— И чуть не умерла от боли! — вставил К’слерин.

— Но ни в одной из Записей не упоминается ничего, подобного этому, — сказал К’дан, — по крайней мере, насколько я помню.

К’слерин кивнул, — Уж в этом лучше тебя не разбирается никто.

Губы К’дана дрогнули, хотя он несогласно покачал головой.

— Как бы то ни было, — сказал он, снова указав на рисунок на песке, — я подумал, что, возможно, Промежуток имеет форму.

— Форму?

— Ну, может быть, не «форма», как что-то определённое, — продолжил К’дан. — Сам Промежуток — это путь, проходящий как через пространство, так сквозь время, вот я и подумал, что и пространство и время имеют своё значение в Промежутке.