Небесные драконы. Небесный Вейр - [22]

Садимся, — сказала Ксинна Тазит’у. Они приземлились недалеко от клетки, и Мяучело прыгнул к ним, рыча сердито своим скрипучим голосом. Тазит’ взревел, чтобы успокоить его, но вместо этого зверь выпустил коготь через щель в клетке и зарычал снова.

— Осторожно! — закричала Тария, отдернув Ксинну назад. Ксинна была настолько поглощена наблюдением за животным, что даже не заметила приземления Корант'ы.

Мяучело еще раз низко зарычал и отвернулся от них, расхаживая по периметру клетки в поисках выхода.

— Оно кажется умным, — отметила Тария, отпустив руку Ксинны и сделав шаг ближе к клетке, но отступила сразу, как только Мяучело перевело свои жёлтые глаза в их сторону.

— Очень умным, — согласилась Ксинна. Она повернулась, почувствовав ветер от крыльев дракона, приземлившегося за ними. Это был Кивит’ К’слерина, а позади него был В’вин на своём Джорт’е.

— Не подходите, — предупредила их Ксинна, а Мяучело повернулось к вновь прибывшим и прыгнуло, рыча.

— Что у него с животом? — спросил В’вин, указывая на животное.

— Она беременна! — воскликнула Тария и прошептала презрительно Ксинне, — Мальчишки!

— Она выглядит не очень хорошо, — задумчиво сказал К’слерин, изучая её.

Ксинна прищурилась, чтобы лучше видеть. Да, Мяучело выглядела нехорошо. Кровь капала из её пасти.

— Её ранило при падении, — сказала Тария, и её голос звучал грустно. — Как ты думаешь, она успеет родить?

— Второй был самцом, — сказал К’слерин, указывая на рыжую тушу, лежавшую запутавшись в сети, со стрелой, торчавшей из черепа. — Наверное, это была пара.

— Искали безопасное место для логова, — добавила Тария с ноткой симпатии в голосе. Ксинна поняла невысказанное: Корант’а должна была отложить яйца со дня на день, и им была близка проблема поиска безопасного места для кладки.

— Мы должны убить её, — сказал К’слерин, поглядывая в сторону Мяучела, пронзительно визжавшего от боли. — Может, позвать П'налло? — спросил он, имея в виду свою лучшую лучницу.

— Смотрите, она рожает! — торопливо сказала Тария, указывая на самку, упавшую на землю: её бока вздымались, и всё больше крови лилось из её пасти. — Мы не можем убить её.

— И что мы будем делать с её выводком? — спросила Ксинна. — Они не выживут без нее.

Тария скривилась, разрываясь между желанием дать им родиться и перспективой их ранней смерти. — Мы могли бы кормить их остатками, — сказала она.

— Они пьют молоко, — сказала Ксинна, указывая на один из сосков, торчавших на брюхе Мяучела. — Они еще не умеют есть.

— Ну, в нашем стаде есть молочные коровы, может, они будут пить их молоко, — предположил В’вин. — Дети пьют его, и им это нравится.

Он проигнорировал удивленный взгляд Ксинны, — Если бы мы вырастили их, может, мы смогли их приручить. Возможно, мы могли бы даже обучить их, чтобы другие Мяучелы не нападали на нас.

— Это ничто иное, как собаки, — сказала Ксинна растерянно. Уже первый детёныш Мяучела выходил из своей матери. Ксинна стояла, замерев, когда умирающее животное с легким рычанием боли повернулось, чтобы разгрызть мешок, в котором было его дитя, и облизать его. Детёныш издал слабый звук, прижался к животу матери, нашел сосок и начал сосать. Спустя мгновение К’слерин спросил, — Что это за шум?

Детёныш Мяучела урчал, но это было довольное урчание.

— Он счастлив, — сказала Тария с улыбкой. — Он со своей матерью, и его кормят.

— Точно так же как телята — они не издают этот звук, но можно увидеть, как они счастливы, когда за ними ухаживают их матери, — согласился В’вин. Он сделал шаг ближе к клетке. Мяучело подняла голову и утробно зарычала. Потом её бока сжались, она издала жалобный крик, и её мышцы вытолкнули следующего детёныша. Кровь потекла ручьем из её носа, и она уронила голову на землю, издавая слабый шум, как скулящая собака.

Тария шагнула вперед, вынимая кинжал.

— Что ты делаешь? — спросила Ксинна, схватив её за руку, и потянула обратно.

— Она не может разорвать мешок — детёныш задохнется, — пояснила Тария. — Я хочу помочь.

— Она убьёт тебя! — закричала Ксинна.

Тария повернулась к ней, её глаза были усыпаны слезами. — Мы не можем просто позволить ей умереть вот так!

Самка еще раз всхлипнула от боли, её бока снова вздымались, она рожала третьего детёныша.

Тазит’, - крикнула Ксинна, объяснив ему свой замысел, и сказала остальным, — Назад!

Оттолкнув Тарию назад, она вынула свой собственный нож, а Тазит’ взмыл в воздух, быстро развернулся и ударил хвостом точно в середину одного из брёвен, из которых построили клетку. Затем она протиснулась в щель и присела, держа нож перед собой.

Мяучело подняла голову и зарычала низким голосом, но не смогла двинуться, чтобы защитить себя, так как еще одна схватка объявила о появлении четвертого детёныша. Самка издала последний стон и закрыла глаза, когда детёныш Мяучела был на половине пути.

— Похоже, она мертва, — сказал В’вин, протиснувшись сквозь щель после Ксинны. — Смотри, она не дышит.

— Вырезайте малышей из мешков, — умоляла Тария. В’вин посмотрел на Ксинну. Вздохнув, она шагнула вперед и опустилась на колени возле ближнего Мяучела, с ножом всё еще наготове. Она разрезала его мешок, затем повернулась к следующему, и тут первый начал нежно мяукать.