Небесные братья - [4]
Другая военная задача была посерьёзнее. В начале 1960-х годов началась предварительная работа по формированию облика будущих военно-космических сил Советского Союза. Проекты в этой области курировал НИИ-2 Министерства обороны; в Управлении истребительной авиации тоже сформировали группу (под руководством подполковника Олега Чембровского), которая исследовала возможность использования космического пространства в военных целях. В 1962 году появился проект перехватчика спутников. Под его реализацию создали самостоятельное Управление по космическим системам во главе с Чембровским, выступившим одним из инициаторов и авторов проекта. Новому подразделению не хватало данных, поэтому в его интересах Андрияну Николаеву и Павлу Поповичу поручили «разыграть» космический бой. При этом «Восток-3» был условной целью, а «Восток-4» — перехватчиком. Вручную управляя системой ориентации, Попович наводил «перехватчик» на «врага» и фиксировал результат.
Тринадцатого сентября 1962 года, через месяц после группового полёта, Научно-техническая комиссия Генштаба заслушала доклады космонавтов. Вывод звучал так: «Человек способен выполнять в космосе все военные задачи, аналогичные задачам авиации (разведка, перехват, удар). Корабли “Восток” можно приспособить к разведке, а для перехвата и удара необходимо срочно создавать новые, более совершенные космические корабли».
Понятно, что военный аспект полёта «Востоков» оставался строжайше засекреченным, ведь на открытом официальном уровне неоднократно подчёркивалось, что в отличие от американских «агрессоров» Советский Союз занимается исключительно «мирным» освоением космоса.
Возвращение с небес
Когда программа группового полёта была полностью выполнена, вновь встал вопрос о продолжительности космического рейса. Поскольку космонавты заверяли, что чувствуют себя превосходно, возник соблазн поднять планку рекорда их пребывания на орбите. Тринадцатого августа Госкомиссия обсудила возможность продления полёта «Востока-3» с Андрияном Николаевым до четырёх суток. Конструкторов беспокоило, что в кабине корабля снижается температура и барахлит телеметрическая система «Трал», однако эти неисправности не мешали полёту. Представители ВВС, как всегда, выступили против. Решили узнать мнение самого Николаева — тот уверенно доложил, что готов оставаться на орбите ещё сутки. Утром 14 августа Госкомиссия постановила завершить полёт «Востока-3» на исходе четвёртых суток.
Вечером того же дня обсуждался вопрос о продлении рейса Павла Поповича, и опять началась перебранка. Тут Сергей Королёв внезапно поддержал авиаторов, требовавших оставаться в рамках первоначальной программы. Очевидно, главному конструктору было важно «взять» четырёхсуточный рекорд, а двумя кораблями или одним — это для него не имело значения. Обратились к Хрущёву. Тот ответил: «Почему мы должны его [Павла Поповича] обижать? Запросите и, если он желает и может летать дольше, разрешите ему полёт на четвёртые сутки». Когда спросили Поповича, он тоже подтвердил, что готов идти на рекорд.
Никита Сергеевич Хрущёв и космонавты Ан-дриян Николаев и Павел Попович на трибуне мавзолея 18 августа 1962 года.
Утром 15 августа на Госкомиссии снова развернулась дискуссия о «Востоке-4» в связи с тем, что температура в кабине упала до +10>0С, что могло сказаться на работе оборудования. Надо было быстро принимать решение, и тут Попович с орбиты сообщил: «Вижу грозу». И действительно космонавт наблюдал мощную грозу над Мексиканским заливом, о чём поторопился радостно возвестить, но забыл, что по условному коду «гроза» означает плохое самочувствие, тошноту и рвоту. Сергей Королёв приказал немедленно сажать корабль. Хотя недоразумение вскоре разрешилось, дискуссия стихла сама собой: разрешение на продление полёта Попович не получил.
«Небесные братья», как окрестили пилотов в советской прессе, вернулись на родную планету. Пятнадцатого августа «Восток-3» приземлился в расчётном районе Казахстана, южнее Караганды. Таким образом, Андриян Николаев находился в полёте трое суток 22 часа и 22 минуты, установив абсолютный мировой рекорд. Павел Попович уложился в план, отлетав на сутки меньше — он сел примерно в 300 км от напарника. Восемнадцатого августа новых героев космоса встречала Москва.
Групповой полёт двух космических кораблей стал значительным достижением в начале космической эры. Американцы сумели повторить его только в декабре 1965 года на кораблях «Gemini-6» и «Gemini-7». Это был период, когда они не только догнали, но и обогнали советских конкурентов в освоении внеземного пространства. Но пятьдесят лет назад ещё один исторический приоритет был навечно закреплён за отечественной наукой и космонавтикой.
Обложка журнала «Наука и жизнь», посвящённого итогам первого группового полёта.
