Небеса - [39]

Гэбриэл, похоже, приготовился растерзать Гамиила. Айви остолбенела, а затем буквально открыла огонь по Гамиилу. Однако тот увернулся, сделав в воздухе сальто. Гэбриэл сосредоточился на студентах. Он окутал каждого из них голубоватыми сетями, которые выглядели хрупкими, но на самом деле были крепки и несокрушимы, как стальные прутья. Но Гамиил потерял интерес к учащимся, его целью стали мы с Ксавье.

Я тщетно пыталась пробудить силу, которая дремала во мне, но от шока у меня мало что получалось. Гамиил бросился ко мне, а я робко отшатнулась от него. Он вцепился в мои запястья своими крепкими ручищами и забросил их назад. Кости сломались с громким треском. А Гамиил потащил меня за собой. Я кубарем покатилась за ним. Моя голова то и дело билась о мебель. В конце концов я упала, стукнулась об стол и взвыла от боли. Внезапно меня перехватил Гэбриэл, который помог мне подняться. Мое зрение расфокусировалось, но я еще сохраняла способность мыслить.

— Ксавье, — прошептала я.

— Бет!

Ксавье напрочь забыл о присутствии Гамиила. Его волновала только моя безопасность. Но он находился далеко от меня и не мог до меня добраться. А я заметила зловещий силуэт Гамиила. Ангел-отступник появился совсем рядом с Ксавье. Выражение лицо Гамиила было алчным, голодным. Я разжала губы, чтобы предупредить Ксавье об опасности, — и с них сорвался только жалкий стон. Неужели я потеряю самое дорогое? Гамиил довольно усмехнулся, махнул скипетром, и в спину Ксавье ударила молния.

Ксавье в смятении крутанулся на месте и медленно опустился на колени. Он не отводил от меня взгляда. Потом его веки затрепетали, сомкнулись, и он распростерся на полу.

Я закричала во всю глотку, и мои легкие запылали от боли. Мне показалось, что я слышу, как сердце Ксавье перестало биться. В тот же миг в его глазах померк свет. Айви развернулась к Гамиилу с неприкрытой яростью. Но предводитель Семерок согнулся, рванул вверх со скоростью пули и сгинул в потолочном проеме. Последним, что мы увидели, были его развевающиеся одежды и вспышка победной ухмылки. Пыльная штукатурка падала на нас, словно белесая шрапнель.

Мои крылья раскрылись, оттолкнули Гэбриэла в сторону и перенесли меня туда, где лежал Ксавье. Я прижала его к груди своими искалеченными руками и встряхнула. Айви и Гэбриэл очутились возле меня. Они начали быстро переговариваться друг с другом, но я ничего не понимала. Звон в ушах прогонял все мысли, кроме единственной. Мой мозг отказывался постигать то, что случилось. Туман клубился у меня в мозгу. Огромная черная дыра мгновенно проела мое нутро.

Гэбриэл аккуратно проверил, есть ли у Ксавье пульс. Посмотрел на Айви и покачал головой.

Ксавье был бесподобно, потрясающе красив. Его кожа была еще теплой. Наши обручальные кольца соприкоснулись и звякнули. Я принялась вновь и вновь повторять его имя, но не дождалась ответа. Тогда приникла к нему щекой и пожелала, чтобы он вернулся ко мне.

Все было бесполезно.

Гамиил убил его нарочно и безжалостно у меня на глазах.

Ксавье умер.

Глава 16 Спящий и мертвый [32]

Айви и Гэбриэл подняли Ксавье и отнесли его в пустой кабинет, примыкавший к лекционной аудитории. Они бережно уложили его на потертый кожаный диван, после чего Гэбриэл опять пришел к измученным студентам. Ему следовало стереть недавние воспоминания из их памяти и каким-то образом объяснить гибель Спенсера.

А меня охватило безразличие. Лишь Ксавье волновал меня.

Пока его душа не покинула тело, можно было что-то сделать… что угодно! Я молча протянула к Айви сломанные запястья. Одного ее прикосновения хватило, чтобы кости срослись. Я метнулась к Ксавье, рывком распахнула его рубашку, и оторванные пуговицы полетели в разные стороны. Я приложила ладони к его обнаженной груди, стремясь послать в любимого целительные токи, но мое собственное сердце колотилось так часто и мешало мне сосредоточиться.

Айви приблизилась к нам обоим. С ее волос до сих пор стекали сверкающие капли света. Чего она ждала? Ведь Айви — целительница. Конечно, она спасет Ксавье! Я отодвинулась, чтобы дать Айви место для работы, и положила голову Ксавье к себе на колени. Убрав светло-каштановые пряди с его лица, я увидела, что он уже осунулся и побелел.

— Айви! — воскликнула я.

— Не знаю, чем я могу помочь, — вымолвила она.

— Что ты говоришь! — гаркнула я. — Ты воскрешала людей!

— Они были при смерти, — возразила Айви. — Но он… он миновал границу.

— Нет! — вскричала я и принялась отчаянно нажимать на грудную клетку Ксавье обеими руками. Горячие слезы катились из моих глаз, намочили его рубашку.

— Бетани… — смиренно произнесла Айви.

— Нет… — прервала я сестру. — Значит, теперь умру и я.

Моя реплика вывела Айви из раздумий.

— Хорошо.

Она проворно скрутила волосы в тугой пучок на затылке. Я не раз наблюдала, как Айви занимается целительством, но никогда не видела, чтобы это стоило ей таких сил. Ее лоб покрылся испариной. Айви зажмурилась и начала шептать что-то на латыни. Я уловила только слова «Spiritus Sanctum».[33] Молитва становилась все более страстной при каждом повторе, и наконец Айви умолкла, чтобы отдышаться.

— Не выходит, — призналась она, потрясенная собственной неудачей.