Не злите Броню - [8]

– Сейчас придет дядя Валера, и вы все расскажете с самого начала, – строго сказал Владик.

Костя закрыл глаза и стал медленно считать до десяти.

– А вы не простудились тогда голенький? – решила проявить участие Янка.

– Да он так бежал, что ему вовсе не было холодно, – пояснил Бронька, глядя снисходительно на Янку поверх Костиной головы.

До десяти мало, – подумал Костя и решил считать до ста.

– Да уж, голым забегаешь! – согласился Владик Костя тоскливо посмотрел на дверь. Потом потянул носом, услышал бренчание тарелок на кухне, и решил, что жизнь не так плоха. Однако когда раздался звонок в дверь, возвещающий о возвращении Валерия Павловича, он не стал скрывать облегчения. Отец этих двух невыносимых детей спасал его во второй раз.

Из кухни навстречу ему вышли три похожих друг на друга женщины.

– Все к столу, – объявила старшая, принимая из рук Валерия Павловича майонез и пакет с какими-то бутылками.

– Ой, Валерочка, сообразил, молодец, – обрадовалась симпатичная женщина в джинсах и широкой кофейной блузке поверх них.

– А нам Фанту? – тревожно спросила Янка.

– Купил, купил, – успокоил ее отец. – Им лимонад если не купишь, то и нам выпить не получится, – пояснил он Косте. – Такой митинг о правах детей устроят, только держись.

Пытаясь разобраться, кем приходится Валерий Павлович этим трем женщинам, Костя не заметил, как оказался в ванной. Он послушно вымыл руки, вытер их розовым полотенцем, которое ему подала самая грозная из женщин, велевшая без них не начинать, был отведен на кухню и усажен между Валерием Павловичем и третьей женщиной, в светлых брючках и мягком свитерке.

В огромной, но очень уютной кухне стол был выдвинут на середину.

На столе стоял салат из помидоров, какие то консервы и колбасы, а в блестящей цептеровской кастрюле на плите аппетитно булькали пельмени, распространяя неземной аромат. Костя воспрял духом и потянулся за салатом.

– Валер, это и есть твой голый мужик? – энергично спросила та, что в джинсах.

Костя уронил ложку обратно в салат.

– По-моему, он вполне одетый, – захохотала старшая.

Янка и Бронька тоже гнусно захихикали.

– Ну Аля! Дети! – укоризненно сказал Валерий Павлович.

– Могу и опять раздеться, если вам это так уж смешно, – оскорбился Костя и стал потихоньку выбираться из-за стола, размышляя, стоит ли ему окончательно обижаться и лишаться пельменей.

– Тетя Ася, он же к нам еще не привык, – укоризненно сказала симпатичная девочка-подросток, пододвигая к Косте блюдо с салатом. Костя молча уселся обратно, не зная, как вести себя в этой сумасшедшей семье.

– Ладно, выну-ка я пельмени, – добродушно сказала тетя Ася. – А вы пока, Костя, разомнитесь салатиком.

«Размявшись» салатиком, Костя набросился на пельмени, с удивлением обнаружив, что привычные ему магазинные пельмени и то, что лежало сейчас перед ним в тарелке – абсолютно разные блюда. Он даже закрыл глаза от удовольствия, прислушиваясь, как невероятно ароматный сок выливается ему на язык.

– Ага, – прокомментировала Аля, глядя на него. – Девчонки, пельмени, кажется, удались.

Костя открыл глаза и увидел, что все три женщины с напряжением смотрят на него.

– Сказка, – решительно объявил он. – Таких я даже у бабушки не ел!

– Ура! – закричали все трое.

Вся компания оживилась, и Валерий Павлович откупорил бутылки.

– За бабушку, – провозгласил он.

Костя с удивлением обнаружил, что обида ушла и ему вполне уютно среди этих шумных и бесцеремонных людей.

– Ну, давайте, – скомандовал Броня, разливая себе и другим детям Фанту, – дерните с отцом водочки и рассказывайте все по порядку.

«Дернули» водочки, и Костя откинулся на стуле.

– Давайте лучше, – предложил он, – вы спрашивайте, а я буду отвечать. Потому что Валерий Павлович же все видел.

– И мы, и мы, – напомнила Янка.

– Костя, – мягко начала та, что в светлых брючках. – Вы имеете представление о том, что у вас в квартире искали?

– Да, искали-то что? – Владик даже приподнялся на стуле и стал напряженно вглядываться в Костино лицо в ожидании ответа.

– Понятия не имею! – горячо заговорил Костя. – Сам все время об этом думаю. Понимаете, всю квартиру обыскал, – ничего не пропало, хоть убей!

Похоже, он очень расстраивался из-за того, что ничего не пропало.

– Даже мелочи всякие, – бумажки, квитанции, деньги – все на месте. Я думаю, может, это Светкино что-нибудь искали? Но тогда странно, что она сама не позвонила. Я бы ей сразу отдал. Очень мне надо ее барахло в своем доме держать!

Валерий Павлович, которого до этого ничего, кроме мытья машины, в этой истории не интересовало, потихоньку заражался всеобщим азартом.

– Так, – сказал он. – О Свете – поподробнее, пожалуйста. Насколько я мог судить, человек, который выскочил из твоей квартиры, был вовсе не Света.

– Не Света! – вздохнул Костя. – А Света могла у тебя что-то спрятать?

– Могла. Она все могла.

– И нет! – вдруг заявила Янка, попивая Фанту. – Не все!

И, довольно оглядывая уставившихся на нее взрослых, заявила:

– Она рубашки гладить не могла. Потому что их у вас нет.

– Ну да, – растерянно сказал Костя. – А остальное – все могла. И замки в моих дверях сменить, меня не предупредив, и утащить куда-то мой винчестер от компьютера, и лезть в дверь, когда ее гонят в окно, то есть тьфу, наоборот, – разгорячился Костя. – Я знаете, как от нее избавился?