Не забуду никогда - [35]

– В кондитерской мне сказали, что имбирь хорошо действует на тошноту.

– Пахнет восхитительно. – Лус взяла с блюда кусок еще теплого кекса.

Разлив чай по чашкам, Долли уселась в кресло:

– Поешь, попей, и мы поговорим.

– Послушай, Долл, я собираюсь ему сказать. Но…

Долли жестом остановила ее:

– Я не об этом. Я о Томе.

Лус откинулась на диванные подушки и съела еще кусок кекса.

– Знаю-знаю. Я просто…

– Я считаю, что тебе нужно сказать ему, что ты беременна. Он ведет с мамой разговоры о том, что им с Ванессой необходим дом. У нее дети, и им нужно больше места.

Лус непонимающе смотрела на Долли.

– Но это мой дом. Дед оставил его мне. И к тому же они вместе всего три месяца. И он уже помышляет о том, чтобы жить в моем доме с ее детьми? – Лус слышала, что ее голос звучит излишне резко и пронзительно.

– Успокойся. Подумай о ребенке.

Лус закатила глаза, но послушно откинулась на спинку дивана:

– Можно подумать, что у меня на уме кто-то еще. – За исключением отца ребенка.

– Возможно, он просто зондирует почву.

– Но это мой дом, – повторила Лус уже спокойнее.

– Я знаю. Хотя ты всегда раньше предоставляла его нам.

– У тебя это звучит так, словно я коврик у двери.

– Ничего подобного. Дело в том, что ты всегда из кожи вон лезла, лишь бы у нас все было в порядке.

– Разве это плохо?

– Само по себе – нет. Но мама с Томом… Они не представляют, что сейчас может быть по-другому.

Бен был прав! Она во всем потакает своей семье, ради них готова на любые жертвы. Когда родится ребенок, у нее появится собственная – только ее – маленькая семья. Она больше не допустит, чтобы мать и брат вмешивались в ее жизнь.

– Ты действительно думаешь, что они рассчитывают, что я отдам дом?

Долли пожала плечами:

– Они смотрят на дом как на собственный, когда им это удобно.

– Но не тогда, когда обваливается крыша или нужно починить лестницу.

– Том слишком привык к этому. Ему и в голову не приходит, что ты не захочешь с радостью переехать в его маленькую квартирку, а он переберется сюда.

– Это безумие!

Долли поставила на поднос чашку и нагнулась к сестре:

– Ты никогда раньше не говорила ему «нет». Никто ему не перечил… за исключением Хэтти, и чем это кончилось.

– Ты предлагаешь мне отдать ему мой дом, чтобы у него не случился нервный срыв?

– Черт возьми, нет! Я имею в виду, что тебе пора сказать «нет». Если только ты сама не хочешь убраться из этой развалюхи до рождения ребенка.

Лус обвела взглядом антикварную мебель, потертые ковры и рассохшиеся половицы. Да, дом разваливается. Но это ее дом… и будет домом для ее ребенка. Это все, что осталось ей от деда. Дед оставил дом ей, и у него были на то причины.

– Нет. Это мой дом. И я в нем останусь.

– Замечательно. Сообщим об этом Тому. А потом… купим краску для детской… желтую.

Долли от возбуждения даже хлопнула в ладоши. А Лус сделалось легко и весело.

– Но прежде я должна сообщить Бену, – сказала Лус.

Бен вставлял в дверь номера магнитный ключ, когда зазвонил телефон.

– Как дела? – раздался в трубке голос Себа.

Бен захлопнул за собой дверь:

– По-моему, нормально.

– Хорошо. Полный отчет дашь, когда я приеду завтра. Я велел Сандре зарезервировать нам зал совещаний.

– Ясно. Но сначала мне надо выспаться.

Себ засмеялся:

– Добро пожаловать с небес на землю, в мир реальности.

Связь закончилась, и Бен отбросил телефон на журнальный столик. Себ прав. Преобразовать сеть отелей – это реальные дела. Пока был жив отец, Бену ни за что не позволили бы сделать это. Да он и сам не думал, что захочет этим заниматься, если бы не предложение Себа.

А что теперь? Он справился. Потому что хотел сделать эти отели более комфортными не только для бизнесменов или влюбленных парочек. Он хотел создать сеть небольших отелей, в которых была бы домашняя обстановка для семей, которые там останавливались. И детям было бы веселее, и их не отпугивала бы безликая белая комната с огромной кроватью.

У него был план, и вкладчиков он убедил. Но впереди масса дел.

А сейчас он должен поспать.

Он не успел войти в спальню, как снова зазвонил телефон. Бен хотел было пропустить вызов, но увидел вспыхнувшее на дисплее имя.

Лус.

– Привет. Я собирался тебе звонить. Я только что вернулся и пробуду в Кардиффе несколько дней. – Он не сказал, что спланировал этот маршрут в надежде увидеться с ней.

– Очень кстати. – Голос звучал тепло и был… таким близким. – Мне надо с тобой поговорить.

– По телефону? Или встретимся завтра за ланчем?

– Хм… ни то ни другое. Послушай, я могла бы прийти к тебе? Где ты остановился?

Бен падал с ног, глаза словно засыпаны песком, тело ломило от усталости. Но при мысли о Лус в его объятиях…

– Разумеется. Мне очень хочется тебя увидеть.

В трубке послышался облегченный вздох. Бена охватило беспокойство. О чем ей надо с ним поговорить? Он надеялся, что это повод увидеть его. Он быстро объяснил ей, как его найти, и поспешил в душ.

Он едва успел помыться, как постучали в дверь. Бен торопливо вытер волосы, натянул футболку и босиком, в потертых джинсах, прошлепал к двери, надеясь, что не слишком разочарует Лус своим измученным видом и явной неспособностью тут же улечься в постель.

Но когда он открыл дверь, беспокойство по этому поводу сменилось беспокойством о Лус. Волосы плотно приглажены, глаза покраснели.