Не за Свет, а против Тьмы - [9]
Клыкастый Стёпкин собрат, перестав кататься и верещать, замер без движения. Только едва шевелился длинный хвост, и жуткие когти бессильно скребли по земле. Катарина осторожно подняла голову и осмелилась привстать, потрясенно глядя на кошкоподобную тварюгу рядом с собой.
- Ну… - заявил босоркун.
- Да… - глубокомысленно откликнулся вихревик.
- Уфф…
- Ой, не нать…
- Гость гостю рознь. Иного возьми да брось.
- Угу…
- Вовеки к нам ход забудут!
- А то как же…
Серьёзная философская беседа могла продолжаться ещё долго, поэтому я просто сунула вихревику арбалет, буркнув "спасибо", утёрла со лба пот, открыла багажник, достала из него аптечку, а из аптечки - валокордин и чайную ложку и накапала себе чуть-чуть. Проглотила, поморщилась и накапала ещё дважды по чуть-чуть. Стёпка, было, недовольно выпустил когти, но получил свою долю и блаженно заурчал.
- Отпустило, чай, девонька? - вкрадчиво поинтересовался босоркун из-за спины, и я от неожиданности едва не проглотила ложку. - Ну, вот и ладно, вот и складно. Спадёт полог… - он послюнявил палец, проверяя направление ветра, - совсем уж скоро, сталбыть, пора нам! Подбирай бродяжку свою ненаглядную, заводи телегу самоходную, да и поезжай, куды те надобно. Токмо ухо-то востро держи, неровён час…
Не договорив, он широко махнул рукой, словно закручивая невидимую спираль. Взметнулась пыль, в лицо дохнуло обжигающим холодом, и вокруг босоркуна всплеснулась вихревая воронка. Контуры его тела расплылись и размазались, краски поблекли, и горный дух унёсся с ветром в выгоревшее полуденное небо.
"Горя не знай, девонька, лихом не поминай, авось, когда свидимся!" - прозвучало в ушах, а карман шорт неожиданно потяжелел: в нем появилось нечто продолговатое и теплое, легонько щекочущее бедро даже сквозь плотную ткань.
- До свидания… - растерянно выдавила я.
Встречник любовно протёр рукавом арбалет и, съехав с капота, как с горки, оббежал машину и бережно положил свой подарок в багажник.
- Мы подарочки не для того даем, чтоб их назад брать, - с укоризной сказал он, - да ещё за… - его заметно передёрнуло, - "спасибо". Тебе дадено, ты и володей! Ну, как говорится, здрава будь, не токмо вперёд смотри, а и по сторонам тож, и не верь никому, а девкам рыжим особливо! Живы будем - свидимся. Я рядом побегаю, а то мало ли что… Надо будет - зови!
Снова пыль взметнулась вверх, крохотные камешки больно закололи руку, вскинутую, чтобы прикрыть лицо. Когда ветер стих, и я отважилась оглядеться, встречник уже исчез, только маленький смерчик, подпрыгивая, нёсся по направлению к шоссе.
"Вот и сказочке конец, а кто выжил - молодец. Уж я-то точно", - сказала я себе, достала из сумки-холодильника бутылку минералки, захлопнула багажник и поплелась к Катарине, которая так и сидела на земле, поникнув головой. Подстреленное мной чудище ещё жило, но оставалось ему недолго. Я успела пройти с десяток шагов, когда по телу монстра прошла судорога, в последний раз дернулся длинный хвост с трогательной кисточкой на конце, и огромный котяра испустил дух.
Стёпка принялся, было, за что-то мне вымяукивать, но потом угрюмо пошипел и обвис на плече, как роскошный меховой воротник. В голове мелькало множество фраз, подходящих для оклика, от банального "Жива - это главное. А что немножко пожамкана - ерунда, красота - дело наживное!" до "Ой, а что это такое было?! Они тебя убить хотели? Или что похуже?! А кто это такие?! А ты, как они, да?! А можно мечик подержать?! Пожалуйстапожалуйстапожалуйста!!!", но, поразмыслив, я решила сразу говорить прямо и по существу.
- Машина цела, двигатель, думаю, в порядке. Если ты закончила с делами, поехали, - вежливо сообщила я, протягивая рыжей бутылку с водой.
Девушка невольно отдернула голову. Я настойчиво придвинула бутылку. Сделав над собой усилие, Катарина подняла дрожащую руку, вцепилась в предложенный сосуд и, стуча зубами, попыталась отхлебнуть из горлышка. Её всю трясло, плечи ходили ходуном, она ничем не напоминала прежнюю элегантную и высокомерную аристократку. Бледное лицо раскраснелось, прическа растрепалась, и опалённые рыжие пряди прилипли к щекам. Потрескавшиеся, пересохшие губы, глаза - как бездонные колодцы, глубокие царапины на щеке, мокрые подмышки, забрызганный кровью и в клочья изодранный на спине сарафан… Только в сказках герой стряхивает с сандалий пыль, а с меча кровь и идёт дальше. В жизни всё гораздо злее, утомительнее и натуралистичнее.
Катарина сделала пару глотков, что-то хотела сказать, но натужно закашлялась.
- Ты пей, пей, - с состраданием посоветовала я, поднимая с земли её меч. - Успеем ещё наговориться.
Меч лег в ладонь не хуже, чем арбалет вихревика. Я на пробу взмахнула им несколько раз, плавно повернулась, взмахнула снова, представляя, как разрубаю врага по-казачьи, от плеча до бедра. Дедушка мною бы гордился, а бабушка… Я помрачнела, вспомнив, как отзывалась о ней нечисть. С бабушкой у нас будет долгий-долгий разговор по душам. А новый сервиз я ей сама потом куплю.
Ещё пара глотков, и Катарина нашла в себе силы взглянуть на меня. Она молчала, и я молчала тоже. Вопросов были тысячи, но уверенности, что мне действительно нужны ответы - ни капли, и выходило, что говорить решительно не о чем. Во взгляде рыжей мелькнуло какое-то непонятное, недоброе выражение - досада пополам с яростью - но она тут же справилась с собой и криво, натужно улыбнулась.
Общеизвестно, что героями не рождаются, а становятся. Что для этого нужно? Всего-то: злобный тиран, волшебный медальон и Счастливое Стечение Обстоятельств. Отныне судьба мира в ваших руках, ребята! Не уроните её на пол…
У той, что за стеклом - мои глаза. Безумные, насмешливые, горящие живым огнем, а в другой миг - непроницаемые, как черное стекло. Я смотрю, а за моей спиной трепещут тени.
Она размышляет. Она вспоминает. Она вздыхает. Она ругается. Она вопит! Что ещё делать на алтаре бедной девушке, которую вот-вот принесут в жертву батьке Люциферу местного розлива?..
Аннотация:"Пальцы вцепляются в неподатливый камень так, что кровь выступает из-под ногтей. Многовато «если», светлейший принц. Зелгарис бы сказал: Создатель, сейчас нам совсем не помешает маленькое чудо…" Кто-то скажет, что лишь те, чья жизнь коротка, могут верить в то, что любовь вечна и способна преодолеть границы времени, пространства и даже саму смерть. Но разве это не восхитительное заблуждение?
Тем, кто обожает двух наивных Хранителей, здесь, поверьте, делать нечего. Потому что в «Интермедии» речь пойдёт… да, да, о тех, кто на другой стороне. То есть, во Тьме. А что? Они ведь тоже люди, по большей части. P.S. Посвящается Ксении Николаевне Баштовой, открывшей мне глаза на то, как трудно быть нормальным Тёмным в нашем Светлом мире.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.