(Не) Всё могут короли - [59]

— Будет Четвёртый Крестовый поход, — просто ответил я, видя, что он не настроен на конструктив, — на Египет.

— Я не буду в нём участвовать, — моментально перебил он, — уговаривать бесполезно. Я наездился по этим походам, чуть не просрал корону, получив в ответ «благодарность» от церкви. Спасибо, хватит.

— Ну это пусть тебя другие посланники от Папы будут упрашивать, — отмахнулся я, — у меня другая задача. На время похода, нужно временно прекратить твои распри с Филиппом II Августом. Так что давай карту, на ней укажи, чем ты готов удовольствоваться, если будет заключен мир на твоих условиях. Придётся мне поработать гонцом между тобой и Парижем.

Ричард сильно удивился, но махнул советникам рукой, и один из герцогов, судя по знаку короны на его гербе, ушёл в кабинет, который примыкал к залу, вернувшись с грубо нарисованной картой двух берегов Ла-Манша и ключевых городов на ней.

— Вот эти, — он указал ближайшие к побережью и к своим аваллонским владениям города, — обязательны, по этой линии я ещё могу обсудить, а вот эти может забирать себе.

— Отлично, а теперь укажи то, что ты отдал бы, если бы проиграл войну, — указал я ему на карту.

Он моментально возмутился.

— Я её не проиграю!

— Ричард, я напомню, Франция однажды лежала у твоих ног, тебе нужно было только подойти и взять её, — улыбка пропала с моего лица и я спокойно посмотрел ему прямо в глаза, — ты этим не воспользовался.

Наши взгляды скрестились и между ними едва не вспыхнули искры. На его злобный, давящий и всесокрушающий взгляд, я отвечал ледяным спокойствием, которое могло заморозить и море. Он это понял, но по своей королевской привычке пытался раздавить авторитетом и характером. Прошло пять минут, но никто из нас не сдавался в битве взглядов.

— Может быть отобедаем? — раздался робкий женский голос слева, сбивший с нас обоих концентрацию. И он первый невольно перевёл взгляд на королеву, моментально смягчаясь. Я тоже посмотрел на обеспокоенную Беренгарию.

— Лично я не против, — решил я поддержать её, видя, что женщина всерьёз беспокоится о короле.

— Хорошо, распорядись дорогая, — он зло скосившись на меня, наклонил голову.

Она вышла из зала, а он позвал охрану, чтобы меня отнесли в малый зал. Тот был значительно скромнее, чем приёмный, но всё же любому было понятно, что Англия находится сейчас на пике своего расцвета и могущества. Король имеет уже двух наследников, обожаем народом и женой, что впрочем не мешало ему менять любовниц как перчатки, но на это все привычно закрывали глаза, в том числе и Беренгария, ведь он всегда возвращался к ней.

— Слышал, ты славно развлёкся в родном городе? — прервал он молчание, когда за столом стали собираться близкие ему придворные, с опаской косящиеся на меня, сидевшего по правую руку от короля.

— Враги хотели моего золота, — хмыкнул я, — я дал им возможность получить его, залив в расплавленном состоянии прямо в глотки.

Король невольно восхитился.

— Несмотря на то, что ты раздражаешь меня, — неожиданно признался он, — есть в тебе что-то подкупающее. Просто смотрю и вижу себя в молодости.

— Да я на тебя ещё с прошлого раза зол! — возмутился я, — я столько для тебя сделал, а ты оказался неблагодарной сволочью, а не Львиным Сердцем.

Он вскипел и наши прищуренные взгляды опять схлестнулись в молчаливой битве.

На плечи обоих легли женские руки.

— Сеньор Витале, вам жаркое или рыбу? — мягко поинтересовалась королева у меня.

— Рыбу, если можно, ваше величество, — с трудом ответил я, чтобы не вымещать на ней свою злость. Король тоже начал меня подбешивать. От былого хорошего настроя, что я смирюсь с его предательством, не осталось и следа. Гнев, снова яростно зажёгся в моей груди.

— Ваше величество, давайте я сама за вами поухаживаю, это так редко удаётся сделать последнее время, — она ему улыбнулась и заставив меня отодвинуться, села между нами. Сама забирая тарелки с едой у слуг и подкладывая ему кусочки мяса, нарезая их также самостоятельно.

Остальные придворные, чувствуя готовую разразиться грозу, вели себя словно мышки, хотя любопытные взгляды изредка кидали на наше противостояние.

— Надо было не ссориться мне с Генрихом VI, — проворчал я, отслаивая ложкой кусок рыбы и макая его в какой-то соус, — пришли и завоевали бы Англию.

— Чего?! — голос короля был подобен иерихонским трубам, — только попробовали бы!

— Да, и ещё бы к нам Франция присоединилась, — мстительно добавил я, — я бы с удовольствием посмотрел на эту войну из первых рядов.

Гневный рык от сидящего через стул короля было слышно наверно во всём дворце. Бедняжка Беренгария не знала куда и деваться от двух взъерошенных мужчин рядом. Она внезапно позвала кого-то из слуг, шепнула ему что-то на ухо и тот бросился выполнять приказ. Через несколько минут в сопровождении целой толпы слуг и женщин, в зале появился четырёхлетний малыш, широко смотревший своими удивлёнными глазами на сидящих за столом притихших людей.

— Сеньор Витале, позвольте представить вам нашего сына, принца Эдуарда. Дорогой, подойди поздоровайся с человеком, который помирил папу с мамой.

От этих слов, Ричард дёрнулся словно ему дали пощёчину, а я с умилением наблюдал, как ко мне подходит ребёнок, осторожно осматривая мои увечья и тонкую кожу.