Не время Людей - [22]

— Да вот уже сомневаться начинаю.

— Не сомневайся, и помни, всех нас Бог хранит!

— Ага, только блин срок хранения у каждого разный.

Но батюшка уже отошел от Олега на несколько метров, такой же пружинящей походкой. Последних слов богохульника он наверняка не слышал. Человек без возраста, с верой и целью в жизни. Ему можно только завидовать. У него, наверняка, была в жизни другая мечта, еще не осуществившаяся.

Дорога впереди продолжала быть все такой же ужасной, а Олег настолько освоился с машиной, что рискнул одновременно и ехать, и, развернув атлас автомобильных дорог, попытаться определить, куда же направил его батюшка. Если верить имевшейся в атласе карте, то сразу за Семиозерным действительно имелся поворот налево, на Часовинку, а затем деревню, со странным названием Часовая. Только вот уже за Часовинкой начиналась дорога, пролегающая вдоль реки Шилка, и в «условных обозначениях» именующаяся как «прочая, движение по которой затруднено». И так до Фирсово, где снова начиналось что-то, похожее на нормальную дорогу. Дорога эта постепенно сближалась с Федеральной, окончательно сливаясь с ней в районе селения Урульга, где, если верить карте, федералка уже имела качественное асфальтовое покрытие. Заманчиво, да и визуально действительно прямее и короче общей трассы.

Олег только что проехал табличку, обозначающую окончание населенного пункта Семиозерный, на выбор почти не оставалось времени, а он все не мог его сделать. Машинально снизил скорость, вот и поворот, совсем неприметный съезд с хорошо накатанной трассы прямо в чащу. Там и не разминуться двум машинам, наверное, если что. От неожиданности мига, когда нужно принимать окончательное решение, Олег смутился, остановился, припарковался к обочине, вышел на трассу. Вперед, насколько хватало видимости, уходила прямая, покрытая щебнем Федералка, по которой уже витала первая пыль. Налево, в тайге, кроны деревьев почти сходились над дорогой, больше похожей на просеку, там царил полумрак, образованный еще даже не развеявшимся утренним туманом. И тут, мимо Олега и его Лаврика, на полных парах, не столько проехали, сколько пролетели, так бросало их на кочках, два Аккорд-Вагона. Россыпь камней хлестнула Лавра по бамперу, фарам, один угодил в лобовое стекло. Олег подбежал к машине — вроде все цело, ругнулся, зло посмотрел вслед. В образуемых ими густых клубах пыли, Аккорды, как торпедные катера, стремительно удалялись к линии горизонта.

Да, черт возьми, я здоровый крепкий мужик, на шикарной крепкой машине, что со мной сделается — мысленно обругал себя Олег. Стоит ли глотать эту пыль и ловить камни. И через тридцать секунд Лаурель уже въезжал под своды двухсотлетних сосен. Мир расширял свои пути для Олега.

Ур Кванг считался молодым, но уже достаточно авторитетным и умелым воином. Одним из самых перспективных, способных когда-нибудь занять место лидера. Он охотился на мозгососов в созвездии Волопаса, на пауков Кассиопеи, на гигантских червей Сириуса. Сейчас он хотел добавить к многочисленным охотничьим трофеям своего дома-музея чучело бурого Земного медведя, или, в крайнем случае, лося. А если повезет — то обоих. В ближайшей перспективе это будут очень редкие и дорогие трофеи — скоро охотиться на Земле станет невозможно. А хороший охотник, если он планирует стать вождем, должен думать о перспективе. Прибытие Ура прошло вчера, незаметно, да в этих местах и не могли его заметить. Людей здесь практически нет, зато для лосей и медведей пойма реки Шилка — идеальное место обитания. Погода с утра оказалась облачной, скорее всего позже будут осадки, но это только на руку охотнику — скроет следы, приглушит звуки, перебьет запахи. И теперь, уже два часа, он шел по свежему следу медведя. Медведь оставлял след — а, значит, он не охотился. Если бы медведь охотился, он, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, передвигался бы абсолютно бесшумно, незаметно и быстро. Сейчас же он просто гулял по лесу. Ур никогда раньше не охотился на медведя, но из справочной литературы знал, что медведи — сумеречные охотники. Их время вечер и утро. Ночью, если сыты, они чаще спят, а днем могут погулять по своей территории.

Скафандр, мягкий, идеально подогнанный, сверху покрытый натуральным мехом — Земной дальневосточный климат в это время года был для Ура некомфортно прохладным — не стеснял его стремительных движений, система дыхания и рециркуляции работала выше всяких похвал, Ур периодически переходил с ходьбы на бег, и не чувствовал никаких неудобств. Бежать тренированный воин-кренинг мог долго, но ему приходилось периодически останавливаться, прислушиваться — след медведя становился все более явственным. А медведь — сильный и опасный хищник даже для Ура. Особенно, если нападет первым. Его шкура почти также прочна, как скафандр, вес тоже сравним с весом Ура, а Ур по правилам должен убить медведя своим копьем. Правда, небольшое отступление от правил Ур все же сделал. Многим нравятся герои. Их любит и прославляет в своих песнях народ, вожди любят посылать их в бой, на самые опасные участки, но больше всех остальных героев любят мухи — герои умирают с широко открытыми глазами, не страшась опасности. Поэтому мухам очень удобно откладывать личинки в глаза героям. Боец, надеющийся сам стать вождем, не должен угождать мухам. Поэтому к системе жизнеобеспечения скафандра Ура была подключена еще и система автоматического обратного перехода — если скафандр или тело Ура перестанет функционировать в штатном режиме, то переход сработает автоматически, и тело Ура попадет в медицинский блок ближайшей к Земле планеты содружества, то есть Цениры.