Не вернуться назад... - [75]

Варов был человеком сравнительно молодым, сильным, выносливым. Усталость одолевала его редко. Но в этот раз он чувствовал себя смертельно уставшим. Во всем теле ощущалась свинцовая тяжесть, глаза слипались. Он механически передвигал ноги, часто натыкался на идущего впереди связного. Дождь лил не переставая. Под ногами чавкала грязь.

Солнце с утра не показывалось. Кругом стояли мрачные, уже тронутые дыханием осени, мокрые деревья.

Варов не знал этот партизанский отряд, и путь, по которому его вел связной, был ему незнаком. Он дважды встречался у Цывинского с командиром отряда, а так поддерживал с ним контакт через связных.

— Вот мы и дома, — сказал связной, полуобернувшись к Варову. Во после этого они прошагали еще минут двадцать, прежде чем раздался оклик:

— Стой, кто идет?

Связной назвал пароль, затем подал знак Варову, и они двинулись дальше, пока не очутились в землянке командира отряда Зайкова. Зайков встретил Варова радушно, усадил за стол и начал расспрашивать, как добрались.

— Знаешь что, Зайков, — улыбнувшись, сказал устало Варов, — раз я перед тобой, — значит, добрались благополучно. А сейчас распорядись дать мне какую-нибудь одежду: видишь, с меня течет. Да и голодны мы со связным, как волки.

— Да, да, извини, брат, — смутился Зайков и тотчас отдал необходимые распоряжения.

Переодевшись и плотно поев, Варов на минуту прилег на топчан и мгновенно уснул. Часа через два Зайков тронул его за плечо.

— Ну что, начнем?

— Да, пожалуй. — Варов резко встал, встряхнулся, освобождаясь от разморившего его сна. — Введи меня в курс дела, Зайков, расскажи, где и как вы взяли пленного.

Зайков был кадровым военным. Войну встретил старшим лейтенантом, начальником заставы на западной границе. Его солдаты до конца выполнили свой воинский долг — враг не прошел занятые пограничниками позиции до тех пор, пока последний воин мог держать оружие. Зайкова и двух пограничников почти бездыханными нашли жители соседнего села, отыскали среди убитых. Лечили, чем могли. Один из троих умер, не приходя в сознание. Зайков и боец-пограничник, едва встав на ноги, ушли в лес, к партизанам. Зайков уже два года в партизанском отряде, но по-прежнему носит военное обмундирование и знаки различия старшего лейтенанта. Любит уставной порядок, исполнительность. В разговоре нетороплив…

— После нашей встречи у Цывинского я долго думал, как лучше подступиться к этому заданию. А тут приходит ко мне в землянку начальник разведки и говорит: «Послушай, командир, есть предложение. Мы совсем упустили из виду Глашу. А мне кажется, это ниточка, вернее, ключик к решению данного вопроса».

— Кто такая, эта Глаша? — поинтересовался Варов.

— Полностью, к сожалению, у нас на нее данных не было. Но мы знали, что она, Глаша Хомяк, тридцати лет от роду, смазливая. Работает не то портнихой, не то парикмахершей. Живет на окраине города. Была замужем за каким-то немецким холуем, которого партизаны ликвидировали. Ходит к ней фашист в черной форме, якобы из той части, которая находится там, в лесу, рядом с Коло-Михайловкой.

— Так, ясно. Что же дальше?

— Послали мы связного. Тот вернулся из Винницы через три дня. Доложил, что эсэсовец по-прежнему ездит к Глаше, иногда, по субботам или воскресеньям, остается у нее на ночь. Имеет чин капитана, занимает должность помощника коменданта в запретной зоне. Глаша хвалилась подружке, что ее Отто очень щедр, возит ей подарки, продукты, любит ее и обещает после войны на ней жениться.

— Ну и как вы его взяли? — в нетерпении спросил Варов.

— Создали две группы — захвата и прикрытия. Переодели всех в гитлеровскую форму. Устроили засаду на квартире у Глаши в субботу. А он, как назло, не приехал. Пришлось ребятам сутки сидеть взаперти. Конечно, поволновались. Но все обошлось. В воскресенье ухажер пожаловал. Скрутили его мои хлопцы, с кляпом во рту выволокли огородами на окраину. Там их ждали с подводой. Прихватили и Глашу на всякий случай. Километров через пять пересадили всех на автомашину — и на базу.

— Смирный попался? — Варов улыбнулся.

— «Смирный». Одному разведчику так дал, собака, ногой в живот, еле очухался парень.

— Как сейчас, успокоился? Что рассказывает?

— Не шибко он разговорчивый. Ну, назвал свою фамилию, возраст, откуда родом и прочее. Твердит все время, что он человек малоосведомленный, помощник коменданта по охране санатория в селе Коло-Михайловке. Вот и все.

— Добре, — как бы подводя итог рассказу Зайкова, промолвил Варов. — Скажи, у тебя хорошее наше обмундирование есть?

— Есть, — с готовностью ответил Зайков, пока что не понимая, к чему клонит Варов.

— Распорядись быстренько: обмундирование выгладить, сапоги до блеска вычистить, ремень с портупеей и твою кожанку — все сюда…

Когда пленного эсэсовца ввели в землянку командира партизанского отряда, он увидел сидевшего за столом черноволосого мужчину, который сосредоточенно читал какие-то бумаги. На нем было добротное офицерское обмундирование, новый ремень с портупеей, на плечи накинута кожаная куртка. Сидевший за столом мельком взглянул на вошедших и снова углубился в свои бумаги. Эсэсовец невольно подтянулся, сделал два шага вперед и остановился. За его спиной безмолвно застыл автоматчик.