[НЕ]ВЕРНОСТЬ. Что делать, когда не знаешь, что делать - [19]

Ну и, конечно же, никогда не поздно записаться к хорошему сексологу или психологу на терапию, если фантазии стали настолько яркими, что вам теперь неприятен актуальный партнер. Не в том плане, что психолог лучше реализует ваши фантазии. Просто психолог поможет вам разобраться в себе.

Флирт

Мой дед был обаятельным хулиганом. Если бы Дионис жил в Челябинске, он жил бы в обличии моего деда Мити, без вариантов. Дед Митя обладал удивительной способностью балагурить и нравиться женщинам. Продавщицы в магазинах ему всегда давали самое свежее мясо (а во времена СССР это было сродни фразе «я вас люблю»), кондукторши ему разрешали бесплатно проехать в транспорте, он как будто зомбировал всех своим обаянием. Все женщины Челябинска были в восторге от того, как мастерски умел флиртовать мой дед. Все, кроме моей бабки.

Баба Нонна, женщина красивая и суровая, в молодости еще была вспыльчивой и ревнивой, но после шестидесяти лет ревность медленно перешла в режим сарказма. Тем более стало очевидным, что мой дед обожал флиртовать, но дальше невинного флирта дело не шло. Поэтому бабушкина ревность сменилась юмором. Все истории, которые она, хохоча, рассказывала нам, были пропитаны этим суровым челябинским юмором. А историй накопилась тьма.

Однажды утром в дверь их квартиры постучали. Такой робкий стук, как будто хомячок скребется своей хомяцкой лапкой. Бабушка, шаркая тапками, пошла открывать. «Кого это нелегкая с утра пораньше принесла?» – ворчала она, направляясь к двери. Дед с утра уехал с магазин за продуктами, и не исключено, что за очередными жертвами своего флирта – даже в старости ему нравилось куда-то ехать, знакомиться с новыми людьми. Поездка за продуктами для него была сродни путешествию: в выходные дни он вставал в восемь утра и отправлялся «за продуктами». Поэтому, если вы видите утром в набитом до отказа автобусе пенсионеров, знайте: это путешественники и ловеласы. Они едут за продуктами и новыми впечатлениями.

Вернемся в квартиру к моей бабушке. Она, шаркая тапочками, дошла до двери, открыла ее и увидела старушку. На вид старушка была бабушкиной ровесницей, только в два раза меньше и в три раза улыбчивее ее. Такая улыбчивая и загорелая, как будто не из Челябинска, а из Рио-де-Жанейро.

– А вы кто? – щебетнула улыбчивая бразильская бабулечка.

А я, рассказывает моя бабушка, и сама хотела задать ей такой вопрос. Вы кто? Как вы забрели в эту чащу? Наш дом находится за чертой города, с трех сторон окружен лесом, а с четвертой стороны – рекой. «Как ты очутилось тут, бедное создание?» – вот так хотела сказать моя бабушка, но она была женщиной воспитанной, поэтому сказала вот что:

– Я тут живу.

– А вдовец тут живет?

Уже на этом самом витке беседы моя бабушка стала догадываться, что происходит, но на всякий случай уточнила:

– Какой вдовец?

– Ну, Дмитрий Михайлович. Такой молодой, а уже вдовец. Вчера в автобусе познакомились, он мне рассказал, как любил жену. Она умерла уже год как, а он до сих пор ее забыть не может…

«Дак я постараюсь, чтобы он ее вовек не забыл!» – подумала моя бабушка, а вслух сказала:

– А адрес этот вы откуда знаете?

– А я вчера проследила за ним. Вышла на этой остановке, посмотрела, в какую квартиру он зашел. Я ему пирожков напекла. А то ведь зачахнет без женской заботы, – защебетала улыбчивая бабуля и протянула пакетик с чем-то теплым и ароматным.

– Да не зачахнет, не переживайте, – отозвалась баба Нонна, косясь на пакет. – Этот подлец не зачахнет никогда, еще всех нас переживет!

Улыбчивая бабуля вполовину сократила улыбку и уже с опаской задала интересующий ее вопрос:

– А вы ему кто? Сестра?

В коридоре повисло неловкое молчание. Улыбчивая бабуля совсем перестала улыбаться, как будто она мысленно вернулась из Рио-де-Жанейро обратно в суровый Челябинск.

– Нет. Я ему не сестра, – ответила моя бабушка и добавила: – Я ему родственник совершенно другого характера.

– Вы меня извините, – прошептала вдруг все осознавшая бабулечка. Забрала пирожки и тихо ретировалась.

По возращению деда ждал веселый разговор. С порога он прокричал:

– Нонник, я дома! Сыр по акции купил… – сказал он и осекся. На кухне в позе Леонова из «Джентльменов удачи» сидела баба Нонна, глядя на мужа исподлобья. Руки она уперла в бока, оттого казалась еще больше и суровее.

– Почему без цветов? – начала она издалека.

– А что за праздник? – осторожно ответил вопросом на вопрос дед.

– Ну а как же. На могилу к любимой жене и без цветов.

Дед побледнел:

– Нонник, я просто пошутил. Ехали в автобусе. Рассказывали анекдоты. Я просто решил пошутить…

– И что, смешно тебе, подлец?

Вечером мы все приехали к ним в гости, где баба Нонна, со свойственным ей сарказмом, рассказывала эту историю. А дед, смеясь, продолжал оправдываться и клясться, что такого больше не повторится.

Такое повторялось после этого случая неоднократно.

Кстати, о сарказме. Если что, сарказм, ирония и юмор относятся к приемлемым выражениям гнева. Поэтому нет ничего удивительного в том, что после вскрывшейся неверности мужа жена какое-то время продолжает вспоминать ему эту неверность с шутками и смехом. Ничего особо смешного в этом нет. Просто женщина экологично вымещает свой гнев. Не мешайте ей. Это лучше, чем апатия и пассивность, которые могут привести женщину к психосоматическим прелестям жизни: головной боли, бессоннице или депрессии. Шутите. Шутки порой помогают не сойти с ума.