Не в себе - [34]

Он криво усмехнулся и вернулся обратно в гостиную.

Допоздна все семейство Уизли шумно и весело праздновало Рождество. У Драко рябило в глазах от ярких красок и мельтешения рыжеволосых голов. Старшие братья не отставали от близнецов, придумывая новые проделки. Рон чаще всех оказывался объектом розыгрышей, но и другие не оставались в стороне. Даже миссис Уизли сквозь пальцы смотрела на то, что в воздухе во все стороны носились разноцветные фейерверки, время от времени норовя забраться за шиворот или растрепать волосы.

Джинни, ради праздника отложившая в сторону свою неприязнь к будущей невестке, о чем‑то увлеченно шепталась с Флер, то удивленно округляя глаза, то недоверчиво хмыкая.

Драко наблюдал за всем этим со стороны. Что‑то не позволяло ему участвовать во всеобщем веселье, все время останавливая его. Он очень хотел присоединиться к остальным и взорвать шутиху или вытащить наугад из пакета очередную экспериментальную конфету близнецов и, съев ее, вместе со всеми ждать, что же случиться. Фред говорил, что все драже абсолютно одинаковы, но угадать, как они подействуют на определенного человека, никто не может. У Билла, например, волосы потемнели и завились мелкими кольцами. А веснушки Рона начали переливаться всеми цветами радуги, отчего он стал похож на рождественскую елку.

Драко вспоминал праздничные приемы в Малфой–меноре, где все проходило так чинно и благопристойно, но ужасно скучно, особенно для маленького мальчика, который не разбирается в политических интригах. Нарцисса Малфой славилась умением устраивать роскошные балы, вот только практически все они преследовали какую‑то определенную цель: добиться расположения Министра магии, заключить выгодную сделку, заполучить сторонников. Никто не относился к ним как к развлечениям. Каждая шутка, каждая улыбка была точно просчитана, отрепетирована, выверена по времени. Вскоре Драко привык к этому и в любой фразе искал скрытый смысл.

Поэтому сейчас он чувствовал себя несколько растерянно, не мог расслабиться и без оглядки кинуться с головой в царившее вокруг заразительное веселое сумасшествие. Драко только тихо сидел на диване и впитывал в себя умопомрачительную круговерть красок, звуков, эмоций.

Праздник закончился далеко за полночь, все разошлись по комнатам, уставшие, но довольные. Драко решил, что это Рождество уж точно не похоже ни на одно из тех, что ему уже довелось встретить. Вот только было не понятно, понравилось оно ему или нет.

После Рождества оказалось, что каникулы летят к концу с невероятной скоростью. Рон внезапно вспомнил о горе домашних заданий, и они с Драко надолго оставались в комнате, пытаясь эту гору хоть немного уменьшить. Из сундуков доставались учебники, пролежавшие там в ожидании своей очереди, с чернильниц смахивалась пыль, успевшая накопиться за это время. Каждое утро Рон с тоской пересчитывал дни, оставшиеся до возвращения в школу.

В последнее утро в Норе Драко проснулся рано, мучила мысль, что все прошло слишком гладко, такого не бывает. Сегодня обязательно что‑то произойдет. Он перебрал в голове, все, что предстояло сделать до отъезда, и не смог найти причин своего беспокойства. Оставалось всего несколько часов до отправления Хогвартс–экспресса, а в школе он сразу же найдет Поттера и вся эта история благополучно закончится. Успокоив себя, Драко постарался уснуть снова, но уже послышались чьи‑то шаги и звук голосов, хлопали двери и поскрипывали ступеньки. Старый дом постепенно просыпался, разгонял ночные страхи и сомнения.

И тогда Драко решил просто полежать с закрытыми глазами, представляя, как взлохмаченные и зевающие обитатели дома спускаются вниз, постепенно пробуждаясь и оживая от запахов, витающих на маленькой кухне. Как миссис Уизли снует от плиты к столу, готовя завтрак, а мистер Уизли просматривает утреннюю газету, по привычке пропуская мимо ушей ее ворчание, тем не менее, каким‑то шестым чувством угадывая, когда надо согласно кивнуть или удивленно хмыкнуть. Билл и Чарли уже затеяли спор о преимуществах использования драконов в качестве охраны банковских ячеек. А Флер сидит рядом и заинтересованно слушает их. Очередное теплое семейное утро.

На перроне, среди суеты прощания, Драко удалось на минуточку ускользнуть от остальных. Он твердил себе, что просто хочет убедиться в том, что Поттер жив и тоже возвращается в школу, а не сбежал. Но заметив знакомое лицо, тут же потерял к нему всякий интерес, пытаясь разглядеть, кто же из родителей прибыл проводить его в школу. К своему удивлению Драко увидел их обоих. Они стояли рядом. Отец слега поддерживал мать под руку, а та немного смущенно улыбалась.

Прозвучал сигнал к отправлению, и Нарцисса, шагнув вперед, приобняла стоящего перед ней растерянного светловолосого паренька, который в ответ что‑то шепнул ей на ухо. Через несколько секунд она отступила. В свою очередь Люциус крепко пожал протянутую руку и едва заметно кивнул, словно еще раз подтверждая ранее сказанное.

Все происходящее было для Драко, как гром среди ясного неба. Он отстраненно наблюдал, как Поттер в сопровождении Винса и Грега садится в вагон, и чуть было не пропустил момент, когда поезд тронулся. Рон едва успел затащить его в последнюю минуту.