Не так давно - [229]

Над головами у нас просвистела мина. Она ударилась в землю в нескольких шагах от нашего окопа и взорвалась.

— Нащупали нас эти идиоты! — сердито проговорил Болгаранов и приказал всем переместиться правее.

Не успели мы преодолеть и нескольких метров, как просвистела вторая мина.

— Ползите живее! — крикнул Болгаранов.

Со стороны высотки Миросово Дерево послышались крики «вперед!», а затем песня «Чавдарцы».

Пели бойцы первого батальона, с именами Левского и Ботева на устах они шли в атаку.

Спустя немного затихли минометы, замолкли и пулеметы врага. Сейчас стреляли только наши пулеметы и автоматы. Послышалась громкая команда, и с высоты прозвучало дружное «ура!».

— Слушайте! — улыбнулся Болгаранов. — Это наши!

Затаив дыхание, мы слушали, как лес и горы многократно повторили партизанское «ура».

В это же время в районе села Црвена-Ябука две югославские бригады вели бой с батальонами противника. Одной из них командовал Брко. После нашей встречи с ним и Смилевским в Ябуковике Брко под вечер прибыл на Тумбу, откуда отлично просматривалось все расположение войск.

Боевые порядки югославских партизан «обрабатывали» из пушек и пулеметов самолеты-истребители. Металлические птицы то спускались почти до земли, то снова набирали высоту. Так повторялось несколько раз, пока один из самолетов не задымил. Потом из брюха у него вырвалось пламя, и, будто тяжелораненый сокол, он воткнулся носом в скалы.

С Брко мы согласовали ночные действия наших боевых единиц, определили, какими силами и средствами нашей и его бригад с наступлением темноты будет вестись преследование противника.

За высотой Миросово Дерево вспыхнула зеленая ракета. Потом вторая, третья.

Громкие крики медленно отдалились и заглохли в густом буковом лесу.

Успешно выполнив задачу по очистке района от вражеских сил, две бригады — наша и югославская — на следующий день двинулись по направлению к хребту Выртоп-Планина, где, действуя плечом к плечу, разгромили еще один вражеский батальон. Тем и закончилось фашистское «наступление».

Готовившееся целый месяц, 12 и 13 мая оно достигло своей высшей точки. На карту было поставлено абсолютно все, чем располагало фашистское командование: войска, полиция, жандармерия, артиллерия, кавалерия, авиация.

Фашистское командование ставило своей задачей — ни больше, ни меньше — уничтожить партизан, действующих в этом районе. В приказе генерала Бойдева от 10 мая в разделе «Моральная подготовка» говорилось следующее:

«Внушить всем чинам, что в ходе этой акции преследуется цель покончить в данном районе со всеми партизанами, вплоть до последней организованной группы, и что действия всех должны быть смелыми, энергичными и решительными, — надо продемонстрировать, как неотвратим удар железного кулака болгарской армии, когда она защищает престиж власти и свою честь».

Из приведенного отрывка со всей очевидностью вытекало, что болгарскую армию использовали не для того, чтобы отстаивать национальные интересы народа, а чтобы «защищать престиж» навязанного народу режима и «честь» фашистских генералов и офицеров, которые вовсе и не думали о народе, а верно служили германским поработителям и их болгарским прихвостням. Они запродали немцам как свою честь, так и свою родину.

Фашисты готовили «майское наступление» гораздо дольше, чем мартовскую операцию «Радан», сосредоточили вдесятеро большие силы. Однако, как и в марте, их снова ждал провал. Фашистские планы обернулись для болгарского народа новыми человеческими жертвами и материальными лишениями.

…По пути к хребту Выртоп-Планина, откуда нам следовало повернуть в сторону Рильского массива, мы миновали село Дарковцы. Тут произошла встреча с четой Фердинанда Пудева — Бойко и двумя радистами — Иваном Пейчевым и Павлом Царвулановым.

У Выртопа мы расстались с Брко. Он двинулся к селу Црна-Трава, мы — к селу Власина.

* * *

Когда бригада поднималась на Выртоп, мы неожиданно наткнулись на войска, двигавшиеся со стороны села Црна-Трава. На высотах и горных плато завязались кровопролитные бои. В некоторых местах фашистам удалось вклиниться в наши боевые порядки, на других участках мы ворвались на их позиции. Дело доходило и до рукопашных схваток. В конце концов нам удалось рассеять подразделения противника, сбросить его с высот. Он бежал, а бригада продолжала путь к селу Власина.

…Во время одной схватки в плен попали Асенчо и Виктория. Она видела, как враги навалились на Асенчо, но тот не знал, что Виктория тоже оказалась в их руках.

Вечером связанного Асенчо отвезли в полицейский участок села Главановцы. Когда его втолкнули в камеру, он с ужасом увидел там сестричку, лицо ее было испещрено синяками и кровоподтеками, платьишко разодрано.

На следующий день их перевели в околийское управление, заперли в разных камерах.

Начались долгие и мучительные допросы. Когда палачи уставали орудовать кулаками, они пускали в ход резиновые дубинки, плети и прочее, что только попадало им под руку.

Асен и Виктория молчали. Это еще больше бесило врагов.

— Говорите, кто привел вас в отряд? — полицай кричал так, что у него на шее проступили жилы.

— Мама, — проговорила Виктория.