Не так давно - [174]
МАРТОВСКАЯ АКЦИЯ ФАШИСТОВ
В связи с быстрым ростом партизанских отрядов и непрерывным усилением давления на фашистское правительство с требованием разрыва с гитлеровской Германией и формирования нового правительства Отечественного фронта, во второй половине марта в штабе Пятой болгарской армии, находящейся в Югославии, был составлен секретный план под кодовым названием «Радан». Этот план предусматривал сосредоточенные действия в районе Црна-Травы, где, по фашистским сведениям, находились основные силы югославских и болгарских партизан Юго-Западной Болгарии. Целью этих действий являлось уничтожение партизан и опустошение всего района, чтобы в будущем там не могли формироваться новые отряды.
Руководителем всей этой акции был назначен командир 14-й пехотной дивизии полковник Недев. В его распоряжение были отданы семь пехотных батальонов из 5-й армии, три пехотных батальона из оккупационного корпуса, два дивизиона 1-й сводной конной бригады, два звена самолетов-разведчиков, пятьдесят грузовиков, артиллерийские и минометные подразделения, а также все полицейские и жандармские части Скопльской и Софийской областей.
Все эти силы и средства были сведены в четыре военно-полицейских контротряда: Трынский отряд под командованием подполковника Туманова, Нишский отряд под командованием полковника Лазарова, Моравский отряд под командованием полковника Бачийского, Власинский отряд под командованием полковника Попова. В четырех отрядах насчитывалось около 8000 человек.
Согласно плану, действия должны были начаться 15 марта и закончиться 20 марта.
Частные задачи отрядов соответствовали идеям командования о создании «кольца» в районе Црна-Травы, для чего отряды вышли на исходные рубежи ночью, тщательно маскируясь. Вопреки принятым мерам, сосредоточение фашистских частей не смогло остаться скрытым от нашей разведки, в которой участвовало все население.
В подготовительный период перед акцией командир 5-й армии генерал Бойдев объявил целый ряд строгих приказов и ограничений. Мирному населению он запретил выход за кольцо окружения, приказал обыскать все села, дома и кошары, а подозрительных лиц незамедлительно передать полиции; дома и времянки, в которых жители оказывали малейшее сопротивление, сжигать; жителей, не подчиняющихся его распоряжениям, расстреливать. Одновременно с этим в приказе обращалось серьезное внимание на то, что с помощью этой акции нужно любой целой восстановить авторитет болгарского государства, власти и армии. Проявившие себя в поджогах и убийстве будут награждаться, а к «недобросовестным» будут относиться со всей строгостью законов военного времени.
Эта акция, на которую фашистская власть возлагала большие надежды, началась с опозданием на три дня и закончилась полным провалом. Фашистское командование не только не смогло выполнить поставленную перед ним задачу и уничтожить партизан, но даже не смогло нанести партизанам какие-либо ощутимые потери. Свои неудачи, как всегда, фашисты оправдывала фантастическим преувеличением численности партизанских сил.
Высшему командованию они сообщили, что в районе Црна-Травы общее число болгарских и югославских партизан составляет 1500 хорошо вооруженных бойцов, когда в сущности партизан там было не более 300 человек.
Обнаружив сосредоточение крупных сил противника и раскрыв замысел фашистского командования, штаб отряда без промедления отдал приказ покинуть Црнотравский район. Такой же приказ получили и югославские партизаны. 16 марта из села Добро-Поле вышли все югославские и болгарские партизаны и отправились по заранее намеченным маршрутам — Трынский отряд к Босилеграду, а югославы к Сурдулице.
Покидая район Црна-Травы, наш отряд несколько раз вступал в бой с полицией и армией, но сумел пробить себе дорогу и направился к Босилеграду. Этот город также входил в наш план действия, в соответствии с чем партизаны сосредоточились в селе Црнооштица, но из-за предательства удар не был осуществлен.
Узнав о движении отряда, босилеградская и кюстендильская полиция в составе около 300 человек, усиленная пехотным батальоном, подошла к Црнооштице и начала окружать село с северо-запада и с востока. Это говорило о том, что враг имел точные данные о расположении отряда в селе. Стремясь захватить село в клещи, два полицейских взвода подошли к западным окраинам, где была расположена одна из чет батальона имени Христо Ботева под командованием Косты Димитрова. Благодаря бдительности охраны, сообразительности командира и самообладанию бойцов, все близлежащие высоты и крайние дома были быстро заняты, так что передовые силы полицейского отряда попали под наш огонь. Противник развернулся, попытался атаковать, но, встреченный пулеметным и винтовочным огнем, отступил и начал глубокий обход с юго-запада. Однако до вечера обход не был осуществлен.
Попытки пехотного батальона проникнуть в село также остались безуспешными. Охрана нашего батальона открыла огонь из четырех пулеметов и заставила врага залечь в глубокий снег на невыгодной позиции далеко от отряда. После обеда началась сильная метель, и под прикрытием темноты и бури, преодолев глубокие заносы, партизаны добрались до вершины Црноок и заняли более удобную позицию. Поскольку противник не решился атаковать партизан на вершине, Денчо отдал приказ оставить Црноок и отойти в село Зли-Дол. В этот день в бою проявили себя братья Славчо и Миленко Лазовы и ботевцы Георгий Стойчев и Насето. Они следили не только за передвижением противника, но, так сказать, даже за его дыханием, своевременно раскрывая его намерения. По предварительному плану командования отряда в селе Зли-Дол нужно было разоружить «общественную силу», созданную министром внутренних дел Дочо Христовым, запастись продуктами, а после этого с проводником продвинуться к селу Полетинцы, где, по верным данным, действовала группа партизан Кюстендильского отряда.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.