Не стреляйте в партизан… - [59]

Были созданы Украинский штаб (Т.А.Строкач, НКВД), Белорусский (П.З. Калинин, второй секретарь ЦК КП Белоруссии), Карело-Финский (С.Я. Вершинин, НКВД), Литовский (А.Ю. Снечкус, секретарь ЦК КП Литвы), Латвийский (А.К. Спрогис – НКВД), Эстонский (Н.Г. Каротамм, первый секретарь ЦК КП Эстонии), а также областные штабы для оккупированных территорий РСФСР.

Среди руководителей этих штабов не было ни одного строевого командира, скажем, генерала. И это не случайно. Не хочу бросать тень на генеральские погоны, сам ношу их много лет, сам воспитал полдюжины генералов, в том числе с большим количеством звезд, чем у меня. Но все же скажу, что «строевая косточка» любит четкий приказ, да в письменном виде. И чтобы в нем было строго прописано, что и когда надо сделать, какова сфера действий того или иного командира и его ответственность.

Партизанские условия требовали других подходов, иного способа мышления и понимания той же ответственности: соображай быстрее, мысли нестандартно, бери на себя больше, действуй в зависимости от ситуации и напористо. А сфера действий – все, что вокруг тебя. И отвечаешь за все, что вокруг тебя.

Офицеры и бойцы спецслужб лучше подходили для таких ситуаций, чем армейские командиры. Надо отдать им должное, они тоже много сделали для повышения эффективности войны в тылу врага, особенно на втором этапе войны. Я знаю это, потому что наши отряды и бригады часто базировались и воевали бок о бок со спецотрядами, подготовленными и сформированными в школах генерала П.А. Судоплатова.

Вот почему руководителями штабов партизанского движения стали не строевые офицеры, а политические работники и сотрудники спецслужб. Начальники этих штабов и представители ЦШПД были утверждены членами военных советов фронтов. Командующие фронтами получили возможность организовывать оперативное и тактическое взаимодействие партизанских сил и войск, увязывать с партизанами сроки и темпы наступательных операций Красной Армии.

Г.К. Жуков написал: «Если в первый год войны в руководстве партизанским движением еще не было должной организованности и централизации, то в последующем Ставка управляла военными действиями в тылу врага уверенно и твердо. Это делалось через созданный при ней Центральный штаб партизанского движения…

Кроме Центрального штаба были созданы республиканские и областные штабы партизанского движения. В результате появилась реальная возможность направлять действия всех сил партизанского движения в интересах армии, координировать взаимодействие партизанских отрядов с операциями фронтов».

Генерал-полковник вермахта Л. Рендулич отмечал после войны: «Централизованность руководства партизанскими отрядами была очевидна, ибо при подготовке и проведении какого-либо значительного наступления немецких или русских войск партизаны в этом районе немедленно активизировали свои действия с целью дезорганизации снабжения и срыва связи между частями немецкой армии, захвата и ликвидации складов с боеприпасами и нападения на места расквартирования войск. Эти действия стали тяжелым бременем для армии и представляли собой немалую опасность».

Однако надо признать, что на первом этапе войны такой централизации и взаимодействия явно не хватало. А тем более частям Красной Армии недоставало опыта ведения борьбы в окружении. Если бы до войны командиров Красной Армии учили не только наступать на фронте, но и действовать в тылу врага, обучали бы партизанской тактике, то в плену у немцев не оказались бы миллионы красноармейцев. Эту тактику нам приходилось осваивать по ходу действий. Жизнь заставила.

Много было составляющих у партизанского успеха. А он несомненен.

НАШ ОТВЕТ ГИТЛЕРУ

Приступая к этой теме, осмелюсь отметить и еще один момент. У историков, кадровых армейских офицеров долгое время замечалось несколько пренебрежительное отношение к партизанским формированиям. Живущий доныне термин «партизанщина» означает неважную организованность и невысокую боеспособность. Что, мол, они могут, необученные и необстрелянные мужички в разномастной одежде, которые толком строем ходить не умеют!

Война опровергла такие суждения, но не изжила. И это до сих пор мешает нашим военным, историкам, даже политикам дать полную и всестороннюю оценку партизанскому движению. Они воспринимают партизанское движение со своей точки зрения: это, мол, силы вспомогательные, а главную задачу все равно решать армии, помогут партизаны или нет. Конечно, по большому счету войны это действительно так, главное слово говорит регулярная армия. И все-таки…

Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, А.М. Василевский, И.С. Конев, А.А. Гречко, И.И. Якубовский, К.А. Мерецков, К.Е. Ворошилов и другие высоко оценивали роль партизанского движения во время Великой Отечественной войны. Но в общих словах: это было серьезное движение, партизаны помогли Красной Армии. Однако дальше фраз, характерных для газетных передовиц, они не шли.

Приведу строки из воспоминаний А.М. Василевского:

«По опыту своей работы в Генеральном штабе я могу с полным основанием утверждать, что партизанское движение и борьба народа в тылу врага играли роль важного фактора в общих стратегических планах и расчетах Советского Верховного Главнокомандования и принимались во внимание при разработке крупных наступательных операций…». Опять, как говорится, очень округло.