Не спросил даже, как меня зовут - [4]

Губы девушки шевельнулись.

— Пощади меня, — сказала она.

Неподалеку послышались выстрелы. Это подходили другие стражники, окликая Нефрики по имени. Он не отвечал. Полунеся, полутаща за собой завернутую в кожу девушку, он направлялся в сторону неглубокой пещеры, про которую никто, кроме него, не знал. Вход в нее заслоняли густые кусты. Он ввалился внутрь, увлекая девушку за собой. Они лежали рядом, пока не затихли крики снаружи, а серость неба, пришедшая после захода солнца, не слилась с серостью скал. Все это время он разглядывал серебряное лицо девушки.

Когда все вокруг успокоилось, Нефрики начал высвобождать девушку из-под фольги, сначала осторожно, но потом все яростней, поскольку фольга не поддавалась. Когда он наконец ее освободил, девушка глубоко вздохнула и потянулась, подняв руки над головой так, что ее туника задралась и обнажила бедра. Волосы девушки были темные и спадали на плечи. Она была стройна и даже худа. Ее суставы слегка заскрипели, когда она поднимала руки. Нефрики слышал тихую пульсацию, пробегающую по телу девушки, и понял, что ее сердце сделано из пластика. Он лежал в испуге. Перед ним был враг, проклятый в Совершенном Месте. Искусственное существо. Женщина, не являющаяся представительницей человеческого рода, но являвшая собой воплощение женственности.

Он лежал, чувствуя прикосновение ее тела. Искусственная кожа была теплой, ее согревали работающие внутри тела двигатели. Он так легко мог ее убить.

— Спасибо за то, что ты меня спас, — сказала она. — Не бойся меня. Я не в состоянии защищаться, если тебе захочется меня уничтожить. Все мужчины мои повелители, я это знаю. — В ее голосе можно было услышать нотки сожаления.

— Мужчины, которых я убил, были твоими друзьями…

— Мужчины, которых ты убил… — она вслушалась в звучание фразы, потом добавила: — Для них я была только вещью. Я уже сказала — можешь не бояться меня.

— Бояться тебя? С чего это я буду тебя бояться? Ты же видела, как я расправился с теми, кто был с тобой. — Она ничего не ответила, и он добавил: — Я ничего не боюсь.

Он приподнялся и, опираясь на локоть, вглядывался в ее лицо. Она молчала. Он гневно продолжил:

— И вообще, кто ты такая? Искусственное создание. Ты даже не понимаешь, что тебе говорят.

— Да, я искусственное создание. Я — домашний андроид, спроектированный, чтобы удовлетворять мужские осязательные потребности. Игрушка.

В ее голосе было что-то, чего он не понимал. На этот раз он промолчал.

— Отношения между мужчинами и женщинами стали настолько скверными, что мужчины вынуждены были выдумать Меня, чтобы избежать настоящих человеческих контактов, — добавила она.

— Возможно ли иметь с тобой… настоящий контакт?

Андроид с легким кокетством сказал:

— Это уж ты должен оценить. Все зависит от твоего характера.

— Идем наружу, я хочу тебя разглядеть. И не пробуй сбежать, — властно приказал он.

Она вышла вслед за ним из пещеры и стояла в раскованной, свободной позе, глядя в сторону моря, шумевшего далеко внизу. Ее совершенное лицо приобрело задумчивое выражение.

Нефрики схватил ее за запястье.

— Разденься.

— Ты хочешь увидеть меня нагой? Я выгляжу как настоящая женщина. Конечно, я разденусь, если ты этого хочешь, но сначала ответь мне на несколько вопросов, касающихся тебя.

— Зачем тебе что-то знать обо мне?

— Это нас сблизит. Или ты этого боишься? Скажи, как тебя зовут?

— Нефрики. Я стражник этого города. Ты видела, что я хороший стражник. Я убиваю тех, кто приближается к Толану. Я самый сильный и жестокий человек в этом месте. Я могу иметь любую женщину, какую только захочу. Каждая мечтает стать моей любовницей.

Андроид отозвался мягким голосом:

— Я тоже хочу стать твоей любовницей, Нефрики. Но сначала скажи, кто ты такой?

— Я уже сказал. Я стражник и самый сильный мужчина в Толане. Это Совершенное Место. Все здесь боятся меня и уважают. Недавно я убил горного льва голыми руками.

Она уселась на землю и ее лицо было едва видно во мраке.

— Это все хвастовство, Нефрики… А что находится под ним? Скажи мне, кто тот настоящий мужчина, находящийся глубоко в тебе, и тогда мы сможем любить друг друга.

Он присел на корточки рядом с ней и гневно фыркнул.

— Это что — такая привилегия, заниматься любовью с машиной? Вот счастье-то! Да все бабы в Толане хотят меня и никто не спрашивает, кто я такой.

— А может, они боятся спрашивать? А может быть боятся узнать правду? Знаешь ли ты, что есть мудрецы, полагающие, что Катаклизм наступил потому, что правящие миром мужчины страдали от общего для их пола страха перед женщинами и боялись, что они являются женщинами? Они должны были доказывать свою мужественность, хотя бы для этого им пришлось уничтожить планету. А власть им досталась от людей, мыслящих точно так же, как они. Женщинам многое известно.

— И что же такое знают женщины, чего не знают мужчины?

— Они знают, что мужчины желают их тела, но боятся их разума.

— Вздор. Ты помешанная машина.

Она наклонилась к нему.

— Прежде, чем убедиться, насколько я могу быть человечной, Нефрики, открой мне свои самые глубокие секреты, самые сокровенные истины, скажи мне, чем является твое самое истинное «я»… Я спрашиваю не для того, чтобы получить власть над тобой, а для того только, чтобы освободить.