Не совсем джентльмен - [31]

Натан продолжал смотреть на нее с прежним спокойствием, отчего она занервничала и быстро пробормотала:

– Я спрашиваю, потому что понимаю вас. Моя мама так же потеряла связь со своей сестрой, а мне пришлось наблюдать, как они обе переживали и страдали. Это продолжалось до самой маминой смерти. Поэтому я от всей души надеялась, что хоть у вас все исправилось. – Виктория выговорила это на одном дыхании, и ей пришлось плотно сжать губы, чтобы остановиться.

– Нет, – сказал он, глядя в одну точку, – стена еще есть, но мы стараемся обходить ее стороной, что сложно. Не знаю, можно ли вообще полностью залечить все раны, вернуть потерянное доверие. Кроме того, не воротишь слова, сказанные когда-то по глупости.

– Да, но простить ведь можно! Искренне и взаимно.

– Надеюсь, что когда-нибудь Колин и отец так и сделают – простят.

Виктория хотела спросить, за что, но прикусила язык, надеясь, что он сам захочет рассказать. После короткого молчания он пояснил:

– Провал задания – моя вина. Колина и Гордона тогда ранили, и они могли погибнуть, а драгоценности пропали. Естественно, все заподозрили меня в предательстве и намерении присвоить их себе.

– А кто верил этому?

– Все участники операции. Против меня не было доказательств, но одной молвы оказалось достаточно.

– Так что, вы действительно виноваты?

Он посмотрел на нее с легким упреком и ответил вопросом на вопрос:

– А вы думаете, что да?

– Я вас слишком мало знаю, чтобы делать выводы.

– А я плохо знаю вас, чтобы признаваться в совершении преступления.

Виктория кивнула, отметив про себя, что в невиновности он так и не признался.

– Итак, в письме моего отца информация об этих драгоценностях, которая поможет вернуть их вам, а они, полагаю...

– Да, собственность короля.

– ...также, – продолжила она, – восстановят вашу репутацию.

– Лучше было бы, конечно, и то и другое. – Если отец послал вам это письмо, значит, он верит, что вы не виновны.

– Вы считаете? Мне так не кажется, леди Виктория. Могут быть и другие причины.

– Например?

– Ну, заманить меня в ловушку. Или чтобы я вернул драгоценности к его личной выгоде, финансовой или политической.

Натан увидел, как изменилось выражение ее лица, но не дал ей говорить:

– Я никого не обвиняю и даже не делаю предположений. Просто все бывает не так, как кажется, и обстоятельства тоже могут быть разными.

– Своими отговорками вы просто пытаетесь защитить себя, вот и все.

Натан ничуть не обиделся:

– Все в чем-то виновны, даже вы, леди Виктория.

– Я не сделала ничего такого, в чем надо оправдываться.

– Что, совсем никогда? Такая красивая женщина, как вы? Не может быть. Наверняка была незадачливая жертва, попавшаяся к вам в сети, и совершился поцелуй. – Он подпер подбородок рукой. – Хм, возможно даже, один из ваших ухажеров, скажем, Брэнсби или Дрейвенрипл?

– Брэнрипл и Дрейвенсби, – поправила Виктория холодно, – и это не ваше дело.

– И естественно, после этого, – продолжал он, не обращая внимания на поправки, – вы назвали кучу отговорок и оправданий, только не истинную причину.

– Какую же?

– А такую, что мужчина показался вам очень привлекательным, как и вы ему. Более того, вам обоим хотелось попробовать, почувствовать друг друга.

Виктории очень хотелось дать ему отпор, ответить резко, но – удачные реплики приходили ей на ум спустя несколько часов, а то и дней после разговора. Она понимала его намеки на их поцелуй, и это было досадно. И он совершенно точно описал ее обычное поведение, что заставило девушку нервничать сильнее.

Он остановился, поднял очередную ракушку и стал внимательно ее разглядывать.

– Добавим ее в вашу коллекцию?

Пользуясь возможностью сменить тему, она воскликнула:

– О да, спасибо! Она очень красивая.

– Это будет как память обо мне, – сказал Натан, кладя ракушку в импровизированную корзину.

Вообще-то Виктория приехала сюда не для сбора ценных даров моря, а поквитаться с доктором Оливером и стереть его из памяти. Ему она, конечно, ничего не скажет.

Она посмотрела на утес, возвышавшийся перед ними, и промолвила:

– Мы почти дошли до конца пляжа. Скоро будет то волшебное место, о котором вы говорили?

– А мы уже пришли. Вот оно, прямо перед нами.

– Этот утес?

Он улыбнулся и протянул ей руку:

– Идемте. Такого вы еще не видели.

Не в силах отказаться от заманчивого приглашения, Виктория взяла его за руку (как всегда, очень приятным было тепло, исходившее от его пальцев), и они приблизились к каменной стене. Ей почудилось, будто Натан хочет пройти насквозь, и она испуганно замедлила шаг. Натан поторопил ее – и удивительно: внезапно обнаружилась узкая расщелина, куда он и повел ее.

– Осторожно, – предостерег Натан, – в некоторых местах скалы бывают острыми.

Виктория осторожно ступала за ним по жесткому песку. Воздух в расщелине был довольно прохладным, и по мере того как они продвигались, становилось все темнее, звук волн раздавался эхом. Проход стал шире, но темнее, и дальше чем на шаг они не могли отойти друг от друга.

Видимо, почувствовав ее опасения, он прошептал:

– Не волнуйтесь, мы почти на месте.

Они завернули за угол, и Виктории стало гораздо спокойнее, когда она увидела бледную полоску света впереди. Еще один поворот, и они оказались в круглой пещере диаметром примерно двенадцать футов. Слабый дневной свет проникал сюда. Подняв голову, она увидела через продолговатое отверстие, очень высоко, кусочек голубого неба.