(Не)случайное зачатие - [4]

— Петь… ты чего?

— Что?

— Я же не танцую, ты помнишь.

С чего вдруг у меня вырвалась эта фраза, я не знала. Помнить Снежков о произнесенной мною лжи не мог по весьма понятной причине.

— Зато танцую я.

О! Этот веский непререкаемый тон, и вот он — сам шеф прямо передо мной собственной персоной. Передо мной в прямом смысле этого слова, потому что Петр уже был оттеснен и теперь вместо него меня поддерживали руки босса. Лизочка, если видела это, должно быть, заполучила инфаркт миокарда.

Но о Стариковой мне сейчас как-то не думалось. Я покачивалась из стороны в сторону по инерции, так и прижимая к груди полотенце обеими руками. Наверное, мы с Богуцким представляли из себя странную парочку, но на нас почти никто не обращал внимания. Все так и увлекались прыжками в воду и спиртным.

— Вы уже уходите, Екатерина?

Чеееерт! Нельзя быть таким сексуальным вблизи. И издали тоже нельзя.

— Уже да. А что?

— Корпоратив еще не завершен.

— У меня дела.

— В такой час?

— Да. Я должна ехать к бабушке. В деревню.

Мне почти не было стыдно за новую ложь.

— В деревню? Надолго?

— А что?

— Послезавтра рабочий день.

— Послезавтра воскресенье.

— Тогда в понедельник рабочий день.

— Об этом я помню.

— И вы приедете?

— Куда?

Нет, это немыслимо! Вторая беседа с шефом за сегодня, и наш разговор вновь похож на диалог слепого и глухого.

— На работу.

— Конечно, я приеду. Это ведь моя прямая обязанность.

Богуцкий нахмурился и стал выглядеть так, будто придумывал, о чем поговорить со мной еще. А я разрывалась от желания сбежать и остаться в этих его неуклюжих объятиях.

— Вы действительно собираетесь уезжать?

— Да. И мне действительно нужно к бабушке в деревню.

Вновь произнеся эту ложь, я высвободилась из рук босса и, так и прижимая полотенце к груди, направилась быстрым шагом к раздевалкам. И как это часто бывает с женщинами, уже успела начать жалеть о том, что позорно сбежала от того, кто так бередил мою душу.

Часть четвертая. Даниил

Замерев, как истукан, я тупо смотрел на то, как вот уже во второй раз за вечер от меня, будто от Квазимодо какого-нибудь, улепетывает женщина. Причем одна и та же.

Ну, положим, мой статус босса мог доставлять Самойловой некоторый моральный дискомфорт, но тут-то, в бане, можно было ненадолго забыть о том, кто есть кто и позволить себе то, что никогда не позволил бы в обычное время.

Тем более, что я видел — из объятий Снежкова Самойлова удирать не торопилась. Пришлось даже вмешаться, потому что видеть, как этот осмелевший под градусом компьютерный гений лапает Катю после всего, что было между нами в парилке — пусть даже сама Катя об этом и не подозревала — было невыносимо. Я даже подумывал уволить его сходу, но тот благоразумно и молниеносно испарился, едва мне стоило подойти.

Как, впрочем, и Самойлова. И на этом мне стоило бы поставить точку и вздохнуть с облегчением, но нет. Задетое самолюбие требовало догнать ускользнувшую добычу и загнать ее в угол. Зачем — я и сам не знал, потому что сделать все то, чего действительно хотел, с ней не мог. Одноразовый секс абсолютно не стоил тех осложнений, которые мог за собой повлечь. А Самойлова наверняка была из тех, кто долго не даёт, а после первого траха ждёт кольцо с бриллиантом и признания в вечной любви. Я же не собирался предоставлять ей ничего из этого списка, кроме непосредственно самого траха.

И все же… Оглянувшись по сторонам, я констатировал тот факт, что мои работники уже дошли до состояния, когда им даже сам повод для вечеринки был не важен, да и вообще о нем никто и не помнил. Старикова терлась своими буферами около Снежкова, Марья Михайловна взошла на стол ради исполнения своего традиционного танца «кому за 90», причем килограмм… Моё присутствие или отсутствие сейчас никого не волновало, зато меня самого чертовски волновала эта проклятая и неуловимая Самойлова.

Может, она нарочно затеяла со мной эту игру? Я вспомнил, как на работе Екатерина боялась глаза лишний раз на меня поднять и с трудом мог представить, что в этой хорошенькой голове мог зародиться столь коварный план, но проверить, тем не менее, не мешало.

Да, черт возьми, я просто нашел себе предлог ее догнать.

Стоя на улице и переминаясь с ноги на ногу от отнюдь не летней погоды, Самойлова дрожащим пальцем тыкала в экран смартфона — очевидно, в попытке вызвать такси.

Куда она там собиралась, по ее уверениям? К бабушке на деревню? Сейчас и проверим.

— Садитесь в мою машину, Екатерина, — заявил я непререкаемым тоном, подходя к Самойловой со спины, отчего та едва на месте не подпрыгнула.

— Зачем? — поинтересовалась она, когда мы оказались лицом к лицу.

— Зачем пользоваться машиной? Ну, чтобы доехать куда-нибудь — в деревню, например, — ответил я со всем возможным простодушием и, пристально вглядевшись в испуганные глаза, добавил:

— Вам же надо к бабушке или уже нет?

Судя по напряжённому молчанию, Самойлова явно прикидывала в уме — лучше продолжать мне врать или сознаться в том, о чем уже наврала?

— Не хотелось бы вас беспокоить… — начала она, но я перебил ее самым серьезным тоном:

— Ну что вы. Обожаю разъезжать ночью по окрестным деревням, — и хищно улыбнулся.