Не считая собаки - [157]

– Мейсел! – вскричала миссис Меринг. – Что это ты выдумал выходить? Только-только при смерти был.

– Наведался к пруду, – ответил полковник сквозь кашель. – Японских демекинов на произвол судьбы, когда вокруг рыщет кошка, – непорядок. А тут балаболка эта – вечно забываю, как зовут, – горничная…

– Колин, – машинально подсказала Верити.

– Джейн! – грозно сдвинула брови миссис Меринг.

– Срочно, говорит, в дом, – продолжал полковник. – Переполошила… Что стряслось?

Он повернулся к Джейн, которая, сглотнув, прерывисто всхлипнула и протянула ему письмо на серебряном подносе.

– Хр-р-рм, это что?

– Почта, сорр.

– Почему не Бейн принес? – забирая письмо, нахмурилась миссис Меринг. – Это, без сомнения, от мадам Иритоцкой, с объяснениями, что заставило ее так спешно уехать. Позови мистера Бейна, – велела она Джейн, надрывая конверт. – И пусть Тосси спустится. Ей тоже интересно будет послушать.

– Да, мэм.

Джейн умчалась.

– Очень надеюсь, что она указала свой адрес. – Миссис Меринг развернула несколько убористо исписанных листов. – Тогда я напишу ей и расскажу о нашей встрече с духами в Ковентри. Нет, это не от мадам Иритоцкой… – протянула она озадаченно.

Умолкнув, она стала читать про себя.

– От кого же, дорогая? – не выдержал полковник.

– Ах… – выдохнула миссис Меринг и рухнула в обморок.

На этот раз обморок был самый настоящий. Она повалилась прямо на комод, перевернула кадку с пальмой, разбила стеклянный колпак, закрывающий композицию из перьев, и приземлилась головой на бархатную скамеечку для ног. Вокруг рассыпались листки письма.

Мы с Теренсом кинулись к ней.

– Бейн! – гаркнул полковник, дергая за сонетку. – Бейн!

Верити сунула подушку под голову миссис Меринг и принялась обмахивать ее сложенными листками.

– Бейн! – рычал полковник.

В дверях возникла перепуганная Джейн.

– Немедленно позови Бейна!

– Не могу, сорр, – комкая передник, пролепетала горничная.

– Почему?

Джейн попятилась.

– Его нет, сорр.

– Как так нет? Куда девался?

Джейн скрутила передник в тугой узел.

– Письмо… – выдавила она.

– На почту отправился? Так сбегай за ним. – Полковник замахал руками, выпроваживая Джейн из комнаты. – Чтоб ей, этой мадам Иритоцкой! Даже издалека умудрилась взбаламутить! Столоверчения, сеансы…

– Наша дочь… – проговорила миссис Меринг, трепеща ресницами. Блуждающий взгляд уперся в листки, которыми ее обмахивала Верити. – Ах, это письмо! Это роковое письмо…

Она вновь потеряла сознание.

Влетела Джейн с нюхательной солью.

– Где Бейн? – пробасил полковник. – Привела? И Тосси скажи, чтобы спускалась. Матери нужна помощь.

Джейн плюхнулась на позолоченный стул, накрыла голову передником и заревела.

– Вот те на… – смешался полковник. – Вставай-ка, барышня.

– Письмо, – прошелестела миссис Меринг, цепляясь за руку Верити. – Прочитай. Я не в силах…

Верити послушно прекратила обмахивать и поднесла письмо к глазам.

– «Дорогие папенька и мамусечека…» – Она резко побледнела, словно собираясь тоже упасть в обморок.

Я рванулся к ней, но она беззвучно мотнула головой и начала заново:

– «Дорогие папенька и мамусечка, к тому времени, как вы это прочтете, я уже буду замужем».

– Замужем? – поперхнулся полковник Меринг. – Как то есть замужем?

– «… и самой счастливой в мире, счастливее, чем могла мечтать. Мне очень стыдно так с вами поступать, особенно с папенькой, который болен, но я боялась, что, проведав о наших намерениях, вы запретите свадьбу, и еще я уверена, что, узнав милого Бейна так же хорошо, как знаю его я… – Голос Верити дрогнул, но она все же продолжила, без кровинки на лице: – … вы увидите в нем не слугу, а замечательнейшего, добрейшего, прекраснейшего человека и простите нас обоих».

– Бейна? – оторопел полковник.

– Бейна, – выдохнула Верити. Уронив письмо на колени, она в отчаянии посмотрела на меня, покачивая головой. – Нет. Она не могла.

– Она сбежала с дворецким? – спросил Теренс.

– Ах, мистер Сент-Трейвис, бедный мой мальчик! – вскричала миссис Меринг, хватаясь за сердце. – Вы убиты горем?

Непохоже. Теренс был скорее в прострации и напоминал солдата, которому только что отняли ногу или комиссовали с фронта, а он еще пока не осознал случившееся.

– Бейн? – Полковник Меринг грозно воззрился на горничную. – Как так?

– Читай дальше, Верити, – велела миссис Меринг. – Приготовимся к худшему.

– Худшему… – пробормотала Верити, поднимая письмо. – «Вам, конечно, любопытно будет узнать, как все вышло так быстро».

Мягко говоря.

– «Все началось с нашей поездки в Ковентри». – Верити бессильно умолкла.

Миссис Меринг нетерпеливо выхватила у нее листок.

– «… с нашей поездки в Ковентри. Которую, теперь-то я знаю, нам устроили духи, чтобы я нашла свою истинную любовь». Леди Годива! Вот кто во всем виноват! – Миссис Меринг тряхнула письмом. – «Именно там я залюбовалась ветвиеватой вазой на ножках – теперь-то мне известно, что это чудовищная безвкусица, беспорядочное нагромождение линий и форм, но ведь меня никогда толком не учили эстетике, литературе и поэзии, и я была всего лишь невежественной избалованной дурочкой.

Я попросила Бейна – я по-прежнему так его называю про себя, хотя пора уже привыкнуть звать его Уильямом и любимым мужем! Мужем! Какое сладкое слово! Я попросила его разделить мое восхищение этой ветвиеватой вазой. Но он отказался. И не просто отказался, а назвал ее ужасной, а мой вкус – неразвитым.