Не самое главное - [50]

Пока Париде не удается решить проблему со слюной, что обильно скапливается вокруг материнских сосков. Для борьбы с сыростью Муза использует дорогущие полотенца от “Фретте”.

Когда Париде вырастет, он заявит по этому поводу: “Не все любовники совершенны, но именно несовершенство превращает их в великих любовников”.

В пятнадцать лет стало ясно: Париде унаследовал от матери исключительную наблюдательность и умение видеть людей насквозь – это позволяло ему не ограничивать кругозор скучным собственным “я”.

От отца он унаследовал природный шарм, сопротивляться которому бесполезно.

К сожалению, он не унаследовал материнскую красоту.

Никогда в жизни Париде не назовут красивым мужчиной.

У него совершенно обычные черты лица, за единственным, странным и неприятным исключением: у Париде влажный и похотливый рот. Короче, если все остальное просто некрасивое, то рот исключительно некрасив.

Отсутствие красоты и постоянно мокрый рот не помешают ему стать вечно неудовлетворенным серийным соблазнителем.

“Соблазнитель не обязательно должен быть красавцем”, – скажет Париде со знанием дела, не вытирая блестящую слюну вокруг рта.

Развивая эту мысль, он уточнит:

“Женщин, в отличие от мужчин, которые могут похвалиться только тем, что их действия предсказуемы, красота не соблазняет. Их соблазняет соблазн”.

Так Париде Буссотти, который никогда не был красавцем, а порой даже вызывал отвращение, врывается в мир соблазнителей.

У него для этого есть все, что нужно.

Соблазняя даму, Париде уже думает о следующей жертве.

Об этой склонности он сам афористично сказал:

“Плейбой заботится только о будущем. Настоящее может быть волнительным, но для плейбоя прошлое – самая пошлая часть его биографии”.

Вывод из его рассуждений таков: “Только жалкий человек ведет счет любовным победам”.

Вывод из вывода: “Соблазнение – не спортивный чемпионат, а миссионерская деятельность”.

Впервые попробовав медицинский кокаин, он делает бредовое заявление: “Я как мать Тереза Калькуттская. Я спасаю людей, принимая их в свои объятия”.

Говорят, что однажды, в 1982 году (к сожалению, нам об этом известно совсем мало), затесавшись в делегацию Продовольственной организации Объединенных Наций, Париде встречается в Индии с самой матерью Терезой и разыгрывает перед ней шумное, непредсказуемое и не менее утомительное, чем томография коронарных артерий, представление.

Говорят также, что, прощаясь, мать Тереза сказала:

– А все-таки этот Париде Буссотти…

Весьма туманное заявление, которое, если учитывать его длину, можно перевести следующим образом:

“Дорогой Париде, я – мать Тереза Калькуттская, знаменитая во всем мире святая. Разумеется, я не могу себя опозорить, занявшись с тобой любовью, но, скажем так, не будь я монахиней, не будь я святой, не будь я в силу своего статуса полностью лишена сексуальности, при других обстоятельствах я бы охотно легла с тобой в постель”.

По мнению Париде, это равносильно тому, как если бы он на самом деле переспал с матерью Терезой Калькуттской.

В тот раз в Индии Париде Буссотти укладывает на ложе из соломы, дабы молча свершить с ней незабываемое совокупление, четвертую помощницу матери Терезы – монашенку из Бангладеш, которая до этого хранила блаженную или проклятую девственность – это как посмотреть.

Чтобы уговорить ее, стоя при лунном свете перед больными, лежащими штабелями, ему достаточно было заглянуть ей в глубокие темные глаза и произнести единственную фразу, которую он смог произнести по-бенгальски без ошибок:

– Милая, ты не та, кем кажешься.

Окутанная влажным индийским воздухом, монашенка колеблется. Она отводит взгляд, тогда как Париде пожирает ее глазами – сосредоточенный, словно опытный рулевой в шторм. Рассудок монашенки затуманивается. Она отвечает по-бенгальски:

– Париде, ты раздеваешь меня глазами.

Он не понимает, потому что, как мы уже говорили, успел выучить на бенгальском всего одну фразу, но по интонации воспринимает ее как признак открытости, знак согласия.

Он берет монашенку за руку и подводит к соломенному ложу.

Проникая в нее и похищая бережно хранимую девственность, Париде чувствует, как в его тело впиваются десятки соломин. Колючие, как иголки. Ему вспоминаются посредственные эротические фильмы, действие которых происходит в Скандинавии: заезжий горожанин соблазняет прелестную датскую крестьянку прямо в сарае, рядом с пышнотелой коровой и с горделивым конем. Достигнув оргазма и покрыв белыми каплями черное монашеское одеяние (извращенная мечта всей его жизни), Париде клянется себе, что вслед за Индией немедленно посетит Скандинавские страны.

Он отправится туда через три недели и, как заявит потом:

“Это был невероятный успех”.

Одеваясь, монашенка в слезах говорит – на сей раз по-английски:

– Господь накажет меня.

Париде испытывает пьянящее чувство всемогущества, как всегда бывает у него после очередной победы:

– Я только что это сделал.

Настоящая карьера соблазнителя начинается у Париде Буссотти с достижением совершеннолетия. Поскольку он оканчивает лицей с весьма средними оценками (Париде слишком занят: он крутится вокруг одноклассниц, то добиваясь успеха, то терпя поражение, – в искусстве ухаживания он еще слишком неловок и неотесан), отец решает его наказать, отправив на все лето работать помощником консьержа в термальный отель на легендарном австрийском курорте.