Не одни на всей планете - [23]

- То, что ты один раз меня выебал – еще не значит, что уже можешь не слушаться! Ну-ка, отвечай: кто в доме хозяин?

Мишка сделал осторожную попытку освободиться, но рука Олега закаменела, не отпуская. Мишка сдавленно проговорил:

- Всё равно трахать буду!

Олег ласково боднул его лбом в висок и отпустил руку. Выходя к мотоциклу с сумками, каждый из них прятал торжествующую светлую улыбку. Не всегда нужны слова, чтобы признаться любимому в самом главном.

Сатарковский военкомат стоял на окраине. За побеленным двухэтажным домиком начинались уже огороды, и дорога, извиваясь, уходила в поля. Мишка запарковал мотоцикл у решетчатых ворот.

- Подождешь?

Олег кивнул.

- Если долго не будет тебя – позвоню. …Мало ли что….

За небольшим окошком приемной сидела взрослая женщина.

- Призывник? – спросила она, забирая у Мишки повестку.

- Старшина запаса! – Мишка помахал военным билетом.

Дежурная нажала кнопку селектора:

- Алексей Валентинович! К вам Самсонов, по повестке от шестнадцатого марта. Пропустить? – и кивнула Мишке: - Второй этаж, двадцать третий кабинет.

На узкой лестнице пахло побелкой. Мишкино сердце неприятно екнуло. Для чего он здесь понадобился? Вдруг, правда, загребут еще на год? Вдруг, в документах какая-то ошибка? Он робко стукнул в дверь с табличкой «Военный комиссар. Полковник Азаров А. В.»

Седовласый военный кивнул ему.

- Давай документы! Что полгода не шел?

Мишка смутился:

- Я здесь не живу. Я в Новгороде работаю.

- Строишь что-то? – спросил военком, роясь в каких-то бумагах.

- Нет, зачем?! На заводе. Наладчиком.

- И что, много платят?

- Девятнадцать тысяч за август! – гордо выпалил Мишка.

- Ого! Это – не здесь. Ну, хорошо, когда всё хорошо! - полковник нажал кнопку селектора:

- Любаша, кто у нас есть из личного состава? Ольгу Григорьевну позови, Бориса. …Нет, Танечка пусть на посту остается…. У Труфанова призывники сидят? Пусть все придут!

По Мишкиной спине пробежала неприятная дрожь: что за ерунда? Сейчас вязать его будут, в наручники и в армию еще раз?! Через пару минут в дверь стукнули, и в небольшой кабинет вошло человек восемь: старлей, две секретарши, дядька в малярской робе и трое пацанов, года на три моложе Самсонова. Один из них – из Мишкиной школы, Самсон когда-то дрался с ним и его друганами на школьной дискотеке. Мишке было некомфортно, он уже сто раз пожалел, что послушался Олега и явился сюда. Но лицо полковника было торжественным, и секретарши улыбались. Полковник встал из-за стола, протянул одной из девушек тоненькую папку и сказал:

- Читай, Любаша. Громко, с выражением!

Любаша откашлялась и начала таким тоном, каким поздравляют с Первым мая или с окончанием школы:

- Приказом Министерства Обороны Российской Федерации от 19 декабря 2011 года, по представлению командования ордена Жукова, дважды Краснознаменной, 201-ой российской Гатчинской военной базы, сержант Самсонов Михаил Евгеньевич за храбрость и самоотверженность, проявленные в боевых действиях при задержании нарушителей государственной границы братского Таджикистана, награждается медалью «За отличие в охране государственной границы».

У Мишки сдавило горло. Слушатели зааплодировали. Полковник подошел с небольшой коробочкой в вытянутой руке:

- Поздравляю тебя, герой! Спасибо за службу!

- Служу России! – откликнулся Мишка, автоматически дернув руку к виску и только в последний момент сообразив, что к непокрытой голове руку не прикладывают.

- Вольно, старшина! – полковник потянул за лацкан рубашки.

Но Мишка замотал головой:

- Товарищ полковник, а можно на куртку?

Полковник усмехнулся:

- Можно. Боевую медаль можно и нужно носить с гордостью! – потом обернулся на мальчишек-призывников, вполне прочувствованно пялившихся на Самсонова. – Берите, ребята, пример, со своего героического земляка! Гордитесь, что ходите с ним по одним улицам, сидите за той же партой, живете в том же дворе!

У Мишки по щекам катились слезы. Одна из секретарш – не та, которая читала текст, а другая, постарше - тоже утирала глаза. Полковник закрепил серебряный диск на Мишкиной куртке и крепко, по-мужски, пожал ему руку:

- Так держать, старшина! Счастья тебе и успехов в дальнейшей жизни! – потом взял со стола плотный, с вензелями, лист «Почетной грамоты»: - Это родителям передашь. За то, что героя вырастили. Живы родители-то у тебя, Михаил Самсонов?

- Живы, так точно! Спасибо, товарищ полковник.

- Ну, свободен! Удачи тебе!

Мишка щелкнул каблуками, развернулся и вышел. Казалось, плечи сами вспомнили осанку, которую вколачивал им на плацу бесконечными повторами ненавистный тогда старлей Козырев. Мишку накрыла память Куляба. Проходя по свежепобеленной лестнице и улыбаясь секретарше Любаше и тетке-дежурной, он словно видел сквозь эти стены и эти лица испепеленное шестидесятиградусным зноем небо и растрескавшийся асфальт плаца. И старшина, кажется, снова выкрикивал фамилии бойцов, назначаемых на очередное дежурство, которое вновь будет проникнуто тревожным ожиданием ночного боя….

Только на улице Мишка полностью пришел в себя. За воротами, облокотившись на коляску мотоцикла, ждал Олег. Мишка подошел, уже следя, чтоб не чеканить неуместно шаг. И замер в трех шагах от друга.