Не оборачивайся - [3]

Она почти добралась до коридора, когда кто-то крикнул:

— Эй!

Ноа медленно повернулась.

Мужчина, стоявший перед ней, был крупным и грузным и выглядел так, будто ребенок засунул кусок глины в слишком большую форму охранника, а потом в последнюю минуту добавил еще пару кусков на нос и уши. В правой руке он держал пистолет.

— Я там уже проверил, — сказал охранник, ткнув себе за спину дулом пистолета. — Так что не трать зря время.

Ноа кивнула в благодарность, надеясь, что его не удивит ее молчание, и охранник направился к тому месту, где лежали доктора.

Ноа уже собралась скользнуть в коридор, когда кто-то у нее за спиной крикнул:

— Остановите ее!

Повернувшись, Ноа увидела доктора-блондина, который стоял в начале противоположного прохода. В темноте его обнаженная кожа испускала призрачное сияние. Он вытянул вперед руку, наставив на нее палец.

Охранник резко обернулся и, нахмурившись, посмотрел на Ноа. Их взгляды встретились, Ноа развернулась и бросилась бежать.

Питер Грегори скучал. По большей части он проводил выходные в университете Тафтс со своей подружкой. Но Аманда писала огромную курсовую работу и тоном, не терпящим возражений, заявила, что ему даже думать не следует о том, чтобы ее отвлекать. Его родители уехали в Вермонт отмечать свой тридцатилетний юбилей в обожаемой ими гостинице типа псевдопостель-завтрак, которая отличалась от всех остальных пугающим количеством разноцветного ситца в отделке интерьера.

Сначала Питер страшно разозлился — его возмутила необходимость провести все выходные в полном одиночестве, когда ему будет не перед кем изображать крутого парня. Впрочем, он мог провести это время в Интернете, контролируя проекты своего детища, которое он назвал /АЛЬЯНС/. Вчера член его команды из Хорватии сообщил, что вот-вот выследит парня, разместившего в Интернете видео о том, как он поджег кота. Это была особенно мерзкая попытка насладиться пятнадцатью минутами славы, но, к сожалению, далеко не единственная. Питер бродил по Сети целый день в поисках новых постов, но на сайте /АЛЬЯНСА/ практически никого не было. «Наверное, все заняты тем, что записывают rest bubbles в игрушке „World of Warcraft“».

Питеру нравилось думать о несущих в Сети вахту хакерах как о своих вассалах. С тех пор как год назад он создал подпольный сайт, тот разросся, точно снежный ком. Выяснилось, что не одного его возмущает лицемерие окружающего мира. Постепенно они превратились в свободное сообщество хакеров, исполнявших благородную миссию. Они выискивали интернет-хулиганов, подонков, жестоко обращавшихся с животными, сексуальных хищников и всех тех, кто пользовался слабостью других людей. Единственное правило, которое категорически установил Питер, — никакого насилия. Он считал, что предназначением /АЛЬЯНСА/ является восстановление справедливости путем наказания мерзавцев, и до сих пор с этим проблем не возникало. Люди, считавшие себя воинами /АЛЬЯНСА/, могли с легкостью стереть кредитную историю провинившегося или, нажав всего несколько клавиш, сделать его тайны всеобщим достоянием. На самом деле это даже лучше, чем просто набить кому-то морду.

Питер уже несколько раз обошел дом, рассеянно включая и выключая по дороге свет. Поскольку он жил в большом загородном особняке, на это ушло довольно много времени. Он закончил обход в кабинете отца, где плюхнулся в компьютерное кресло «Аэрон», несколько раз крутанулся, положил ноги на письменный стол и откинулся на спинку. В окне, расположенном рядом, он видел лужайку, которая, точно черный прилив, добегала до самой улицы и заканчивалась возле огромных вязов.

Вечер субботы, а он дома один-одинешенек. У его приятеля Блейка в самом разгаре гульба, но у Питера не было настроения туда идти. После того как он несколько раз побывал с Амандой на вечеринках ее друзей по колледжу, сборища ребят из старших классов начали казаться ему пустой тратой времени. Однако ничто не могло помешать ему немного развлечься. Отец Питера держал бутылку бурбона двадцатилетней выдержки в нижнем правом ящике письменного стола, и Питер решил, что тот не заметит, если в ней станет на пару глотков меньше.

Он набрал шифр, и нижний ящик со щелчком открылся. Питера веселило, что его отец считал, будто замок с тремя цифрами сможет кого-то остановить. На самом деле его даже оскорбляло такое отношение.

Он сделал глоток из бутылки и откинулся на спинку кресла. Кто-то сделал надпись на этикетке: «Бобу Грегори с искренней признательностью». Имя было неразборчивым; наверное, очередной урод, которому его папаша заплатил, чтобы добиться какой-нибудь отвратительной цели.

Отец стал причиной, по которой Питер изначально создал /АЛЬЯНС/. Называвший себя «инвестиционный менеджер, добрый дядя», Боб Грегори разъезжал на «Тойоте Приусе» со всеми прилагающимися свисточками и бантиками, но не тратил силы на то, чтобы выбросить пустую бутылку от минеральной воды в мусорное ведро. Он мог демонстративно положить пятидолларовую купюру в шапку бездомного, если рядом оказывались зрители, а придя домой, вносил максимально разрешенную сумму в кампанию, выступающую за изгнание этого самого бездомного с улиц города. Мать Питера была ничем не лучше. Будучи высокооплачиваемым адвокатом, она все свое время отдавала тому, чтобы самые гнусные преступники Бостона не увидели тюремных стен. «Идеальная парочка», — фыркнув, подумал Питер. И неудивительно, что они прожили вместе тридцать лет.