Не нужно молчать - [7]

Воздух между нами словно сгустился. Я почти чувствовала, как огромный невидимый пресс прижимает меня к дороге, и старалась смотреть куда угодно, только не на Бена. В молодой траве под почтовым ящиком пробились крокусы. Компания мальчишек через улицу случайно забросила в соседский двор мяч для гольфа и теперь громогласно выясняла, чья это вина – причем в таких выражениях, что их матерей, окажись они здесь, хватил бы удар.

Все знакомые слова вдруг стали неуклюжими и неуместными. Переносицу снова прострелила глухая боль. Похоже, вчерашняя текила еще долго будет мне аукаться. За почти тринадцать лет знакомства с Беном Коди я никогда не лезла за словом в карман. Неужели я и правда давно точила на него «зуб»? Или только с прошлой осени? Он знает? Как он узнал?

Наконец сквозь туман текилы и головной боли пробилось единственное слово. «Спасибо».

– Что? – Бен одновременно хмурился и улыбался.

Я поняла, что сейчас начну заикаться, но все же заставила себя поднять на него глаза. Продолжать и дальше пялиться на футболку, обвязанную вокруг пояса, было глупо.

– Спасибо, что позвал меня на вечеринку. И что отвез потом домой.

Он ухмыльнулся:

– Ну, кто‐то должен был это сделать.

– Хорошо, что это оказался ты.

– Не доверять же тебя всяким охламонам.

Вокруг глаз Бена снова разбежались морщинки. Это был наш код. Любимое словцо моего папы. В детстве, когда мы с Беном смотрели по телевизору матчи с участием «Айова Хокайс» и чересчур громко выражали свои восторги, он ворчал на нас с дивана: «А ну поспокойней, охламоны!»

Я улыбнулась. В этом заключался талант Бена: делать все легким. Даже если я стояла перед ним в растрепанных чувствах и с лицом красным как помидор, он умудрялся разрядить обстановку одним словом.

– Папа меня убил бы, если бы я оставила тачку у Дунов. За это тоже спасибо.

– Для чего еще нужны друзья?

Черт. Этого я и боялась. Добро пожаловать в бесплодные степи френдзоны.

Я задумалась, осознает ли он, что вчера вечером произнес ту же фразу. Припомнила, как он забрал мои ключи и наклонился к самому лицу, так что наши лбы соприкоснулись. Для меня это было гораздо больше «дружбы». Возможно, только для меня? Возможно, во всем был виноват лайм и сок агавы?

Неужели я выдумала этот эпизод? Или он просто забыл?.. Я открыла рот, чувствуя необходимость что‐то ответить – правда, без понятия что. Я отчаянно пыталась выйти в новое измерение на старых мощностях, добраться до Галактики Любви на Трехколесном Велосипеде Дружбы. Разумеется, у меня не было шансов даже оторваться от земли.

Видимо, мироздание решило прийти мне на помощь (или же небесный покровитель Рэйчел великодушно забыл утренние богохульства), но прежде чем я успела произнести хоть слово, на подъездную дорожку вкатил древний «Форд Эксплорер» миссис Коди. Он с визгом затормозил в каком‐то полуметре от коленей Бена.

– Боже, мам! – завопил Бен и отпрыгнул в сторону, оттаскивая меня с дороги. – Ты нас переехать решила?

Миссис Коди, сверкая ярко-зеленым спортивным костюмом, выскочила из машины с такой скоростью, будто у нее горел бензобак. Не успели мы глазом моргнуть, как она распахнула багажник и принялась выгружать на обочину целые пачки бутылок с каким‐то пурпурным напитком.

– Нужно вернуться в магазин и запастись «Райт Гардом», пока Эстер Харрис не смела все с полок. Привет, Кейти!

Никто не называет меня Кейти, кроме моего отца и мамы Бена.

Бен с заметным напряжением следил, как она суетится возле автомобиля. Копна спутанных рыжих кудрей то взлетала в воздух, то снова обвивала вылепленное зумбой[4] тело. Некоторых жительниц Корал-Сэндза развод превращал в бесформенных узниц депрессии – с неизменным пончиком в одной руке и диетической колой в другой. На Адель Коди он произвел прямо противоположный эффект. Летом после восьмого класса отец Бена, Брайан, отправился на недельную конференцию в Омаху в качестве представителя фармацевтической компании. За очередным стаканом мартини в баре отеля он повстречал регионального менеджера из Линкольна по имени Линда. Домой он не вернулся.

Преображение Адель началось через месяц после того, как она получила бумаги о разводе. Во-первых, она обновила свой сертификат помощника юриста и, когда Бен пошел в девятый класс, устроилась на работу в юридическую фирму, принадлежащую отцу Джона Дуна. Во-вторых, она присоединилась к компании фитнес-дам, которые посвятили ее во все хитрости латины и заодно подсадили на экстремальную охоту за купонами. К Рождеству Адель потеряла пять килограммов и обнаружила, что в ее двухместном гараже как раз найдется место для восьми стеллажей, только и ждущих, когда она заполнит их трофеями с распродаж. За следующую пару лет, пока Адель часами обменивалась купонами по интернету, в гараже собрался целый склад нескоропортящихся продуктов. Исчерпать его можно было лишь в случае апокалипсиса, о котором временами любила толковать Рэйчел.

Бен возвел глаза к небу, как будто разгадка материнской одержимости могла быть написана среди облаков. Я не глядя положила руку ему на спину, и он испустил громкий вздох.

– Такое ощущение, будто мы собираемся наполнить бассейн «Пауэррейдом»