Не наследник, которому по… - [9]

- Старший преподаватель по магическим поединкам, - гордо поправил девушку мужчина, - и раз ты первый, - он плотоядно взглянул на меня, - значит первым и опробуешь моё посвящение в студенты.

- Сигурд, не надо! - попыталась его остановить девушка, но тот только грозно взглянул на неё и произнёс, чуть довернув голову в мою сторону, - пошли малец.

Зайдя вслед за ним в ворота, я увидел длинный стол прямо под открытым небом на котором стояли рядами бутылки водки “Пшеничная” и гранёные стаканы. Из закуски наблюдались лишь солёные огурцы и некрупными ломтиками нарезанное сало с чёрным хлебом.

- А можно своим из дома закусить? - тут же спросил я.

- Что, мамка бутерброды в дорогу положила? - хохотнул Сигурд, хитро прищурился, затем кивнул, - не возражаю.

Правда, когда я достал из рюкзака увесистый свёрток, и по воздуху поплыл аромат запечёного поросёнка, стоило только развернуть фольгу, улыбка с лица мужчины пропала. Он уже хотел что-то резкое произнести, когда я, достав нож, ловким ударом отхватил заднюю поросячью ногу и протянул старшему преподавателю.

- Угощайтесь.

Секунд пять он колебался, но всё же не устоял перед букетом специй, которые Макароныч никогда для блюда не жалел. Со вздохом принял, но заметил:

- Раз так, то и я с тобой выпью, посмотрим, так ли ты ловок в питие, как в разделке мяса.

Я предложил кусок и Марфе, но та тут же замахала руками в воздухе:

- Спасибо, я не пью.

- Ну как знаете, - пожал я плечами, - нам больше достанется.

А Сигурд Торнович, меж тем, успел свернуть пробку у бутылки и алкоголь с отчётливым бульканьем начал литься в стаканы. С глазомером, кстати, у преподавателя по магическим поединкам, как и с твёрдостью руки было всё в порядке, водки в стаканах было налито ровно на сантиметр от верхнего края, настолько идеально, что как я ни присматривался, определить в каком стакане больше, так и не смог.

- Садись, малец, - кивнул он на лавку напротив и мы уселись, глядя друг другу в глаза.

- Пей, - произнёс он, пододвигая стакан ко мне.

Я посмотрел сквозь гранёное стекло на него, а затем, резко залпом влил в себя сорокоградусное пойло, чувствуя как то начинает двигаться вниз по пищеводу. Появилось ощущение тепла, сигнализирующее, что алкоголь начал потихоньку всасываться, но я не дал ему сделать своё коварное дело, тут же воспламенив прямо на ходу. Огневик я или не огневик, в конце-концов. Благо, сам по себе спирт выгорает почти без повышения температуры, главное только поджечь, но точечно поднять температуру на тысячу градусов на долю секунды внутри, была для меня не проблема.

Стоило внимательно наблюдающему за мной Сигурду отвлечься, замахивая свой стакан, как я тут же рыгнул в сторону, выдав полуметровый выхлоп синеватого пламени, после чего спокойно зажевал всё это поросёнком. В желудок мой из пищевода стекла уже обычная вода.

Старший преподаватель ничего не заметил, и с шумом выдохнув и занюхав свинячей ногой, стал опять внимательно за мной наблюдать.

После пары минут переглядывания, он взял следующую бутылку и решительно разлил по стаканам.

- Сигурд! - вскрикнула преподавательница, но тот только резко хлопнул ладонью по столу:

- А ну молчать, женщина, сейчас Дрейк Рассказов докажет мне, мужик он или не мужик!

Не став реагировать на подобную сентенцию, которая обычного подростка несомненно подтолкнула бы на скоропалительные действия, я, однако, без промедления взял наполнившийся стакан снова, и отсалютовав преподавателю, также залпом влил и его, напоследок донышком опустевшей тары громко стукнув об стол.

И вновь, пока он выпивал свой стакан, я, с похожей на рычание отрыжкой, пыхнул огнём, словно какой-нибудь дракон. Увидев, что Марфа Лавровна, приподняв брови, молча меня разглядывает, чуть улыбнулся и подмигнул.

Когда и после второго стакана, я остался за столом, невозмутимо обгрызая свиные рёбрышки, недрогнувшей рукой Сигурд Торнович потянулся за третьей бутылкой, заставив меня только внутренне усмехнуться.

Как и ожидалось, история повторилась вновь, уже в третий раз. Вот только к угрюмой преподавательской решимости, добавились ещё и нотки тягучего недоумения, потому что самого препода по дуэлям, стало уже слегка вести, а я продолжал сидеть как огурчик, ни в одном глазу. Что, однако, не помешало ему схватиться за четвёртую “Пшеничную” в очередной раз в попытке меня споить. Но тут решительно вмешалась стоявшая подле нас, скрестив руки, преподавательница.

- Ну хватит! - громко произнесла она и силой вырвала водку из рук Сигурда, - он уже прошел это испытание!

Старший препод набычившись, сощурился, явно недовольный вмешательством, но затем, вынужден был кивнуть, признавая правоту коллеги.

- Ладно, - произнёс он уже мне, - не знаю как, но этот тест ты прошел. Теперь посмотрим как ты управишься с балалайкой.

Поднявшись из-за стола, мы прошли дальше, к небольшому помосту, где стоял посередине стул, а на стуле оперевшись грифом о деревянную спинку и сам инструмент.

- Давай. Если ты русский, то душа сама подскажет, как на ней играть.

Душа моя, конечно, русской не была, но опыт прошлой жизни никуда не девался. А в ней я, помниться, в бытность свою архимагом, как-то в порыве глубочайшей депрессии и поисков смысла жизни, лет десять инкогнито путешествовал под личиной бродячего барда. Правда, инструментом у меня была лютня, но тоже, как и балалайка передо мной, четырёхструнная.