— А ты знаешь, что она будет здесь по деловому соглашению? — небрежно спросил Нико. — Она работает в сфере туризма.
— Что очень удобно для вас обоих. И чем же она собирается заниматься на острове?
Последовала короткая пауза. Нико заметил вызывающий блеск в глазах брата. Но у него был свой план действий.
— Я тебе еще сообщу, — сказал он.
Джианферро издал низкий смешок.
— Дай ей офис во дворце, но посели ее в «Звезде». Там достаточно роскошная обстановка, чтобы произвести на нее впечатление.
— Ты думаешь, это то, что мне надо?
Глаза братьев встретились.
— Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы строить предположения, — примирительно произнес Джианферро. — Я понимаю, она красива, но не забывай, что для человека твоего статуса она никогда не сможет стать чем-то большим, чем просто сексуальным развлечением.
Губы Нико изогнулись в циничной улыбке.
— Мне не нужны твои предупреждения, Джианферро, — парировал он. — Для меня она и не была ничем иным, кроме как сексуальным развлечением.
Путешествие Эллы на Мардивино осуществлялось рейсовым самолетом, но сходство с обычными полетами на этом заканчивалось.
Она предпочла наиболее ранний рейс. Экипаж суетился вокруг нее, словно она была на последнем месяце беременности и вот-вот должна родить. С другими пассажирами первого класса обращались совсем не так, как с ней. Может, из-за того, что Нико — принц Николо — организовал ее путешествие?
Что ж, это вполне в его стиле. Была ли у него хоть когда-нибудь возможность нормального общения с людьми? — подумала Элла. Вероятно, нет. И это плохо.
Все его малейшие прихоти мгновенно исполнялись, что он, собственно, и продемонстрировал. Неужели так прошла вся его жизнь?
Его обман по-прежнему обижал Эллу, но чувство неуверенности объяснялось чем-то другим. Она упала в его объятия и занималась с ним любовью. Этот опыт был новым, волнующим и ценным. Но своей двуличностью он растоптал ее чувства. И если Нико смог так поступить с ней однажды, он может это повторить. Мужчина в его положении не стал бы слишком беспокоиться о чувствах женщины. Покорные сексуальные партнеры, наверное, выстраивались в очередь вокруг Его Чурбанства.
Элла должна держать себя в руках и давить все опасные эмоции. У них был великолепный секс, вот и все. Она не обязана привыкать к нему, потому что ничего хорошего из этого не выйдет.
Ведь ты действительно сильная женщина, напомнила себе Элла. И ты сможешь сопротивляться его натиску.
Приземление в аэропорту Соладжойя было похоже на чудесный сон — никакой таможни или очередей. Элла первой сошла с самолета и обнаружила, что на площадке ее встречает сам Нико. И, несмотря на все, в чем она себе поклялась, сердце ее бешено забилось, когда он подходил к ней.
— Привет, Габриэлла, — мягко сказал он.
— Я… я не ждала, что ты меня встретишь, — смешалась Элла, поскольку вид неотразимого принца унес все ее благие намерения.
Ну, и где та сильная женщина теперь?
Нико одарил ее полуулыбкой.
— Ты думала, я пришлю слугу?
— Что-то вроде того.
— Ну, я сам решил побыть в этой роли. — Его черные глаза сверкнули. — Я к твоим услугам, cara.
Элле показалось, что в его устах это прозвучало эротично.
— Означает ли это, что ты покорно будешь выполнять мои приказы? — спросила она, когда Нико открывал перед ней дверцу машины.
Нико обернулся и посмотрел на нее, шутливое и вместе с тем серьезное выражение появилось в уголках его глаз.
— Но ты должна с уважением относиться к своим слугам, — спокойно произнес он. — Иначе они не будут уважать тебя.
«А как насчет твоих любовниц? — чуть не спросила Элла. — Насколько ты уважаешь их?»
И все же, когда он забрал у нее сумку и положил ее в багажник черного лимузина, Элла не смогла сопротивляться желанию внимательно взглянуть на Нико.
Она уже видела его в образе жителя острова и хладнокровного европейца, но сегодня в нем можно было безошибочно узнать принца. Что-то было в том, как сидел на нем костюм, и еще нечто такое, что заставляло его выглядеть роскошным. Рубашка из превосходного бледно-голубого шелка, не застегнутая у шеи, открывала завитки черных волос.
«А ведь я лицезрела его обнаженным, — подумала девушка с внезапным чувством гордости и желания. — Я держала его в объятиях».
«Да, ты — и миллионы других», — напомнил циничный внутренний голос.
Нико нахмурился.
— Твои щечки покраснели, cara, — сказал он. — А в глазах печаль. Почему?
Элла гордо подняла подбородок.
— Возможно, это связано с тем, что меня вынудили взяться за работу против моей воли? Шантажом и угрозами заставили прибыть сюда?
— И ты собираешься дуться на меня в течение всего пребывания здесь?
— Разумеется, нет. Я собираюсь выполнить работу, за которую мне платят. Ты задал мне вопрос, и я на него ответила. Но если озабоченное выражение моего лица обижает принца, то я заменю его улыбкой! — И она одарила его веселым изгибом губ. — Так лучше, Нико? Ты к этому привык?
Его глаза сузились. А чего он ожидал? Что она в глубине души будет счастлива вернуться на остров? Что ее протесты были уловкой, к которым иногда прибегают женщины? Теперь он не был в этом столь уверен. А чувство неопределенности было ему непривычно.
