Не лги себе - [3]

Невольно подумала о Николае Богданове. Лазит сейчас где-нибудь по сугробам в заповеднике, изучает характер зубров. Ну, изучай, изучай! Небось зубры не очень разговорчивые. Но Николай все равно напишет здорово. В таких случаях он нажимает на природу, хотя за этот приемчик его уже предупреждали на летучке.

Не буду я больше думать о Николае. Знаю я его три года, и все три года он разводится с женой. Семейные нелады начались у него еще в университете, когда я училась на втором курсе, а он на пятом. Только я тут ни при чем, мы даже ни разу не оставались наедине.

— Значит, за гвоздиками девушки ездят в Москву?

— Ну не все. Кто едет, с тем и заказываешь.

— Мамедова, наверно, часто ездит?

— Шахназ? Конечно. Правда, я к ней не обращалась.

— Почему?

— Гордая очень.

— Вот как?

— Знаете, есть такие. Как в ее глаза ни заглядывай, а они все мимо, мимо…

— Это с вами. А если парень смотрит?

— Есть которые и смотрят… По глупости. Вот недавно агронома им прислали. У нас живет, в пятом номере. Такой хороший человек… И чего он в ней нашел? Ходит, как пришибленный.

И в этот миг с лестницы большим серым мячом — тот настойчивый толстячок.

— Товарищ дежурная! Что же вы такая рассеянная? Дали ключ от номера, а там люди живут. Переселите их на первый этаж.

— Какие люди? В каком номере? Вот в следующий раз не хватайте человека за горло. Вам говорят — занято, а вы не верите. Ждите теперь до вечера.

Ушла моя ниточка. Она и впрямь тоненькая, бестелесная. Самое пышное на ней — это шарф.

Итак, Шахназ пользуется успехом. Не успел приехать в колхоз агроном, сразу влюбился. И, как говорит дежурная, хороший человек. Может, и врут все про Рашида: кому он нужен, женатый?

Я тут же поймала себя на том, что лгу себе. Последнее это дело.

До вечера было еще далеко. Можно было пойти в колхоз, чьи земли начинались сразу за городом, но что-то удерживало меня здесь. Скорее всего магазин культтоваров. Ведь сегодня суббота.

Я вышла на улицу. Надо как следует посмотреть город. В своем роде тоже незнакомец. Ездила по земле я много, и много на моем счету городов-приятелей. На досуге я сравниваю их друг с другом и ловлю себя на желании съездить в тот или иной город… с Николаем. Если не врать себе, то да, с Николаем!

Городок как городок. Горы кажутся далекими. Он стоит в долине при реке, которая протекает сзади. Для хлопчатника это, наверное, важно. Море насыщает воздух солью, река, разливаясь, как бы прочищает почву. Природа всегда умница.

Солнце работало вовсю. Ветерок, налетавший с моря, теребил молоденькую листву южных тополей, которые осеняли улицу с двух сторон. Высокие современные дома чередовались с белыми приземистыми, увитыми виноградом. А вот и кинотеатр с модным архитектурным козырьком, нависшим над тротуаром.

Я посмотрела на часы, они показывали четыре. Пора отправляться на поиски магазина культтоваров, хотя правильней было бы сразу пойти в колхоз, где живет Шахназ Мамедова.

У каждого свой метод поиска анонимов. Моя медлительность смущала меня, но действовать иначе мне что-то претило. А может, сначала отыскать жену Рашида, ведь в письме прямо говорится, что опасность угрожает именно ей.

Ладно. Сначала все-таки культтовары. Вернее — сначала Шахназ.

Найти этот магазинчик не составляло труда. Одноэтажный, с крупными каменными ступенями. На витрине проигрыватели, футбольные мячи, куклы. Ну и, разумеется, авторучки!

Продавщицы (их было три, по количеству прилавков) откровенно рассматривали меня, как я, в свою очередь, рассматривала врученную мне авторучку. Для этого все трое они сошлись за один прилавок.

— Не хотите ленинградскую?

— Пусть посмотрит нашу, местную.

Я рискнула приобрести местную, чем, кажется, расположила продавщиц в свою пользу. Интересно, какие ручки покупает Шахназ?

Продавщицы мне нравились. На Востоке сразу привыкаешь к тому, что девушки здесь смуглые, с тонкими черными бровями на округлом лице. Всем троим хватало и смуглости и черноты бровей. Все три отличались милой расторопностью и желанием угодить покупателю. Впрочем, я не привередничала и тогда, когда в купленном блокноте начали расплываться чернила…

— У нас есть красные чернила, хотите? — и, не дожидаясь моего ответа, крикнули в сторону двери, ведущей внутрь магазина. — Рашид, принеси свои красные чернила, у нас незнакомая покупательница.

Рашид?! Впрочем, мало ли Рашидов на свете. Да, но ведь Шахназ, как сказал мальчишка, бывает здесь довольно часто…

— Красные чернила? Да, если можно.

— Сейчас принесет заведующий.

Но Рашид не спешил. Вместо него из дверей вышла девушка, с головы до пят укутанная в лиловый шелковый платок. Черты ее бледного лица были настолько тонки, что как бы проступали сквозь туман… Она молча протянула мне пузырек с чернилами.

— А что же Рашид? — нетерпеливо спросила ее одна из продавщиц.

Женщина ответила тихо и гортанно.

— Он кушает, — насмешливо перевела мне продавщица. — Что вам показать еще?

Я покачала головой, утверждая, что больше мне ничего не надо. Но уходить не собиралась. Надо все-таки посмотреть этого Рашида.

— Маловато у вас покупателей.

— Откуда им взяться, городок небольшой. Все уже купили свои мячи и радиоприемники.