— Наливай!
Он разлил вино по фужерам и спросил:
— В честь чего этот праздник?
— Хочу обсудить с тобой одну идею. — Она подняла фужер, чокнулась с Вадимом и неторопливо, маленькими глотками выпила вино. Поставила фужер на стол, пальцами подвинула к Вадиму, чтобы он снова наполнил его.
Разговор начала, когда они открыли вторую бутылку и хмель понемногу ударил обоим в головы.
— Что ты скажешь о нашей фирме? — спросила Люська, поворачивая в ладони рюмку и глядя на Вадима сквозь хрусталь.
— А что я могу сказать? — пожал плечами Вадим. — Фирма, как фирма. Деньги платит, значит, держится на плаву.
— Вот именно на плаву, — скривила Люська полные губы.
— А ты можешь предложить что-то лучше? — Вадим слегка улыбнулся. Сама мысль о том, что в Люськиной голове могут бродить какие-то здравые идеи, казалась ему смешной.
— Могу. — Люська поставила фужер и посмотрела на него сквозь полуопущенные веки. — Собственное дело хочешь?
Вадим никогда не думал о собственном деле. Считал, что пока у него для этого нет опыта, да и денег тоже. А без капитала свое дело не начнешь. Поэтому молчал, не зная, что ответить.
— Налей еще, — попросила Люська, пододвигая фужер.
Вадим протянул руку к бутылке, наполнил оба фужера до половины.
— Ты обратил внимание, чем торгуют челноки? — Она подняла на него глаза и он отметил, что в них не было наивности. Они отражали холодную сосредоточенность. Не дождавшись ответа, продолжила: — Китайской дешевкой с фальшивыми этикетками. Весь этот товар рассчитан на самых бедных. А на них много не заработаешь. Надо ориентироваться на богатых.
Вадим отпил глоток вина, стараясь понять, куда она клонит. Китайских товаров действительно было много, но раз рынок завален ими, значит они пользуются спросом. Но, оказывается, гадать не было нужды. Люська свою мысль выложила сразу.
— Я отложила на черный день шесть тысяч баксов, — сказала она, сложив на груди пухлые руки и глядя на него все тем же сосредоточенным взглядом. — Давай пустим их в оборот. Слетаем в Грецию, там можно по дешевке купить норковые шубы. На нашем рынке их пока нет.
Вадим наморщил лоб, пытаясь определить свою роль в этом деле. На билет до Греции и обратно он наскребет. А вот норковую шубу ему купить не на что. Люська и тут обошлась без загадок.
— Шубы покупаем на мои деньги, — сказала она. — Прибыль пополам.
Партнерство оформилось тут же, ни о какой любви не было и речи. Из фирмы они уволились после того, как купили билеты в Грецию. Норковые шубы продали быстро и заработали вдвое больше, чем истратили. В следующий рейс Вадим отправился один. Люська доверила ему свои деньги. Да и как было не доверить, если он поселился у нее и теперь все повседневные расходы стали общими. Объяснение с Тамарой произошло неожиданно легко.
— Понимаешь, — сказал Вадим, возвратившись из очередной поездки. — Я завел свое дело и на встречи с тобой просто не остается времени. Ты не сердись, я буду звонить, как только появится возможность.
Тамара все поняла и попыталась посмотреть ему в глаза, но он отвел взгляд. За последнее время Вадим неузнаваемо изменился. Вместо заношенных джинсов с кроссовками носил дорогие рубашку и брюки, на ногах — модные ботинки, а на шее — толстую золотую цепь. Изменил Вадим и прическу. Теперь он был подстрижен коротко, почти под ноль. Но Тамару удивила не его внешность, а откровенная ложь. Она поняла, что он продался обеспеченной женщине. В этом убеждало еще и то, что от него несло стойкими горьковатыми духами, которыми пользуются только женщины. Раньше он никогда не душился, горьковатый запах раздражал ее. Прикусив нижнюю губу, Тамара подыскивала самые злые слова, которыми могла бы ответить. Залилась краской, разжала побелевшие губы и сказала:
— Ну и мразь же ты, Вадик. — Дернула плечом и добавила: — Ничтожество.
Повернулась и зашагала прочь. Он хотел ответить грубостью, но сдержался, рассудив, что все вышло как нельзя лучше. Ни слез, ни упреков. Томка оказалась молодцом, ушла гордо. Вадим проводил ее взглядом, несколько мгновений слушая, как она стучит по асфальту стертыми каблуками туфель и неторопливо направился к Люське. На ужин его ждал хороший бифштекс и бутылка бордо. Но есть не хотелось. Он чувствовал себя, словно человек, спасшийся после кораблекрушения. Жить остался, а все, чем дорожил, утонуло. Такое состояние лишало душевного комфорта и навевало грусть. Вадим выпил вина и, отказавшись от ужина, сел на диван смотреть телевизор. С Тамарой он решил поговорить позже, когда бизнес встанет на широкую ногу. Подумал, что никуда она не уйдет, ведь на деловой партнерше жениться он не собирался.
Дело, которое предложила Люська, быстро пошло в гору. Через год они продали ее однокомнатную квартиру и купили трехкомнатную. Еще через год обзавелись «Жигуленком» и импортной мебелью. А совсем недавно стали арендовать отдел в приличном магазине, наняли продавщицу. Она была молоденькой, но ушлой. Знала, где стрельнуть глазками, сделать так, чтобы как бы невзначай почти на всю длину обнажилось оголенное бедро, а где держать дистанцию. Люська сразу усекла это, но отказывать девушке в работе не стала. Однако дома, бросив взгляд на мускулистую фигуру Вадима, сказала:
