Не климат выбирали, а судьбу(с)... - [2]
На Рош-а-шана (еврейский новый год) должны приехать к ним в гости Верины родители и её сестра с семьёй, как бы состоится личное знакомство сватов перед предстоящей в начале ноября их с Верой свадьбой.
Его верная подружка уже через полгода после операции, когда стало доподлинно известно, что Галь полностью владеет верхней частью тела, а только утратил подвижность ног, хотела узаконить их отношения, но он встал на дыбы и категорически воспротивился её скоропалительному решению.
Долгое время Галь надеялся, что обретёт, всё же чувствительность и даже встанет на ноги, но, увы, чаяньям не дано было осуществиться.
Молодой профессор, сделавший ему уникальную операцию и вернувший его к почти нормальной жизни, долгое время питал надежды вместе с Галем и его близкими, но два месяца назад вынес окончательный вердикт — на данном этапе шансов не осталось, не смотря на все титанические усилия пациента, который, не щадя времени и силы, изнурял себя массажами, физиотерапией, физическими упражнениями и различными процедурами с помощью современной техники.
Обидней всего, что на каком-то восстановительном этапе, Галь вдруг стал чувствовать в ногах боль при уколах, лёгкую щекотку на ступнях и даже иногда удавалось пошевелить пальцами.
Увы, увы, это продолжалось только несколько дней, а потом всё вернулось к полной атрофии нижних конечностей.
Профессор развёл руками — какой-то раздробленный шейный позвонок окончательно передавил нерв, отвечающий за чувствительность ног.
Молодой талантливый специалист заверил Галя, что, возможно, в будущем они ещё вернутся к этому вопросу, но на данном этапе новая операция грозит неминуемым летальным исходом для пациента и он на себя подобную ответственность не берёт.
Галь мужественно встретил приговор эскулапа, ничем и никому не выдал бурю эмоций, которая бушевала в его душе, хотя две вещи его по-настоящему тяготили и порой даже доводили до мыслей о суициде.
Трудно укладывались в его голове их будущие отношения с Верой и вынужденная нынешняя бездеятельность.
Парень тяжело вздохнул, тряхнул головой и выпрямился в кресле.
Не спеша, закатил коляску под навес, укрывшись от палящего светила, и по-хозяйски огляделся.
Привычным движением снял со специального постамента гантели, набрал на них рекордные на сегодняшний день для него десять килограмм и начал ежедневную тренировку, разводя в сторону и поднимая руки вверх, выбрасывая гантели вперёд и возвращая к груди.
Мышцы приятно наливались силой и энергией под воздействием многократно повторяющихся упражнений.
Пол часа, отведённых для этих занятий, Галь изнурял своё тело и руки необходимой для него зарядкой, обливаясь потом и краснея от натуги.
Волевым усилием он отгонял от себя непрошенные мысли о том, что вся эта суета, на самом деле, мышиная возня, не стоящая таких трудозатрат, от которых у него, особенно поначалу, страшно ныли все отвыкшие от нагрузок мышцы.
Если бы не его сумасшедшее желание до сих пор нравится любимой девушке своей энергией и физической формой, то давно бы уже забросил эти жалкие потуги казаться нормальным человеком.
Из сумки-холодильника достал коробку с апельсиновым соком и с жадностью начал пить прямо с ёмкости, даже не подумав налить благодатную прохладную жидкость в стакан.
— Галюш, ну, как не стыдно, ведь я тебя воспитывала культурным мальчиком, а ты позволяешь себе такие хамские фокусы…
— Мамочка, прости своего непутёвого сыночка, думал, что меня никто не видит, а ты вечно на страже порядка.
Гиля подошла к сыну, забрала из его рук коробку с соком и стащила с него мокрую от пота футболку.
Затем, влажным полотенцем обтёрла его мускулистое тело и протянула свежую майку.
— Сынок, хочешь что-нибудь перекусить, тогда я тебе принесу, а то я собралась до Хаи прогуляться, партию в бридж сыграть, к ней две подруги из Хайфы прибыли.
— Нет, мамочка, можешь отправляться со спокойной душой, ты же знаешь, если что-нибудь понадобится, сам справлюсь, но я хотел бы с тобой серьёзно поговорить пока Вера не приехала.
Мать с сыном взмахом рук издалека поприветствовали Абрама, вышедшего на крыльцо с садовыми ножницами и с лёгкой алюминиевой стремянкой.
Тот, ответно кивнул, и не стал к ним приближаться, а устремился в другой конец пардеса, где его ожидала намеченная на сегодня работа.
Гиля, из стоящих в ряд сложенных шезлонгов, взяла крайний и, разложив, уселась напротив сына:
— Галюш, что ты маешься и понапрасну изводишь душу, страдая от комплекса неполноценности.
Слава богу, ты остался жив и не только — по-прежнему красивый, сильный и далеко не дурак.
А ведь у тебя были все шансы стать и тем, и другим, и третьим…
— Мама, ты же понимаешь, дело совсем не в этом, я хочу поговорить с тобой о своём ближайшем будущем.
— Сынок, ты имеешь в виду ваши отношения с Верой и предстоящую свадьбу?
— Да, именно это.
Гиля не стала сразу же отвечать ему на поставленные ребром вопросы, а огляделась вокруг, как будто ища ответы в синем прозрачном небе, в свежей зелени листьев и травы, в ярком многоцветье и в спелых плодах, свисающих с деревьев и кустов.
Наконец, она прямо взглянула в глаза сына и нежно взяла в свои руки, его натруженные гантелями ладони:
Уважаемые читатели! Я с радостью предоставляю вам для прочтения новый роман, который вернёт вас обратно в начало девяностых прошлого века. В эти необычайно сложные года, названные лихими, для большинства граждан развалившегося Советского Союза наступили тяжёлые времена и многие, у кого была возможность, кинулись искать счастье за рубежом. Я решил не описывать те лихие годы на развалинах СССР в каком-нибудь его регионе, а коснулся темы, переезда людей на новое место жительства в другую страну и при этом в своём повествовании уделил внимание в основном молодёжи, поэтому не смог обойти вопросы любовных отношений с элементами эротики, вместе с тем, вы сможете познакомиться со сложными взаимоотношениями близких, новым бытом, климатом и понятиями.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.