Не искажая Слова Божия… - [143]
Анализ более крупных семантических единиц Фил. будет проводиться следующим образом. Поочередно мы рассмотрим все личные глаголы и другие данные для выяснения их роли и выявления границ между более крупными семантическими единицами. Для облегчения восприятия разбор делится на подразделы, в каждом из которых анализируется материал одного абзаца.
Анализ крупных семантических единиц Послания к Филимону
Ст. 1–3
Это наиболее четко обозначенный раздел письма, поскольку в его выделении между переводами наблюдается абсолютная согласованность. Тем не менее, никаких выводов, основанных на личных формах глагола, сделано быть не может, поскольку такие формы просто отсутствуют в этих трех стихах, но следующий раздел открывается первым личным глаголом в Послании. Рассматриваемая нами вводная часть имеет множество параллелей в других посланиях НЗ, что подтверждает его анализ как единого целого.
Вводный раздел состоит из двух абзацев. Первый включает стихи 1 и 2, в которых автор называет себя и тех, кому он пишет; по причине отсутствия личных глаголов разницу между автором и адресатом выражает система падежей. Именительный падеж указывает на автора и его сподвижников, дательный — на получателей. Первое слово в этих двух случаях соответственно — Павел (автор) и Филимон — главный адресат. Второй абзац состоит из ст. 3, который содержит благословение (очень сходное по форме со ст. 25) получателям письма.
Ст. 4–7
В этом абзаце мы находим 5 личных глаголов: eucharisto "благодарю", echeis "имеешь", genetai "дабы оказалось" eschon "я получил" и anapepautai "успокоено". Субъектом в первом и четвертом случае является Павел, во втором — Филимон, в третьем koinonia "общение", а грамматическим субъектом в последнем случае является ta splanchna "сердца".
Из этих пяти личных глаголов только первый явно представляет собой главную пропозицию, т. е. он не является подчиненным ни грамматически, ни семантически. Четвертый личный глагол (ст. 7) eschon "я получил = я имею" предваряется союзом gar "ибо", который, как будет рассмотрено подробно в последующей главе, является здесь скорее частицей соединительной, нежели подчинительной. Согласно данной трактовке здесь имеется две главных пропозиции, содержащие отклик Павла на известия, полученные им о Филимоне (ст. 4 и ст. 7).
Таким образом, мы можем эмпирически установить границы абзаца, исходя из параллелизма двух главных пропозиций, отмечающих его начало и конец. Этот параллелизм станет еще более явным, если мы укажем на то, что за первым личным глаголом "благодарю" следует причина благодарения, и за четвертым "я имел (радость и утешение)" даны основания радости и утешения.
Так, мы обнаруживаем в этом абзаце две параллели, раскрывающие реакцию Павла на любовь agape Филимона к его братьям во Христе (hagioi — святым). Однако, в ст. 8 происходит некоторое изменение отношения к известиям о Филимоне. Это уже не реакция Павла, а вывод из этих известий. Об этом свидетельствует используемая частица dio "посему" и то обстоятельство, что действие, выраженное личным глаголом parakalo (прошу) теперь направлено к Филимону, тогда как действия в ст. 4–7 нет.
Решая вопрос о теме, необходимо также принять во внимание следующее. В 4 стихе упоминаются молитвы Павла о Филимоне, стих 6 раскрывает содержание этих молитв. Однако, действие (молитвы) в ст. 4 является дополнительным по отношению к "благодарю" На уровне поверхностной структуры оно представлено причастием и двумя абстрактными существительными, и когда в стихе 6 используется hopos для раскрытия содержания молитвы, личный глагол не используется. Следовательно, хотя "молюсь" — отклик на известия о Филимоне (так же как и "благодарю"), первое анализируется как относящееся к особой просьбе апостола Павла, но не как главная эмфаза абзаца. Таким образом, основываясь на грамматических данных и содержании следующего абзаца, можно сказать, что эта часть абзаца является подтемой.
В стихе 5 любовь и вера Филимона упомянуты как основание благодарения Павла. Однако, при установлении темы этого абзаца, из двух этих понятий в качестве темы выбирается именно любовь, как наиболее значимая. Такой вывод сделан на основании того, что любовь упоминается в ст. 7 и еще раз, хотя и за пределами рассматриваемого абзаца, в ст. 9. Несмотря на то, что вера вторично упоминается вслед за стихом 5 как часть содержания молитвы в ст. б, она, тем не менее, не является здесь предметом молитвы, а скорее служит только в качестве характеристики "общения" Любовь стоит на первом месте (ст. 5) и иногда в этом усматривают тематическую значимость. Итак, на основывании вышеизложенных соображений, можно утверждать, что основное внимание обращено на любовь, а не на веру. Следовательно, тема включает в себя не только общее представление трех реакций Павла на известия, а именно, "благодарю", "радуюсь", "я утешен", но также главную причину этих реакций. Таком образом, тему можно сформулировать как: "Я тронут твоей любовью ко всем собратьям"[156].
Стихи 8–11
Этот абзац открывается союзом dio "поэтому" обозначающим, что тема данного абзаца является выводом, основанным на данных предыдущего абзаца. Эта особенность дожна быть принята во внимание при решении вопроса о теме абзаца.
Очередная книга серии «Мистические культы Средневековья и Ренессанса» под редакцией Владимира Ткаченко-Гильдебрандта, начиная рассказ о тайнах Восточного Ордена, перебрасывает мостик из XIV столетия в Новое время. Перед нами замечательная положительная мистификация, принадлежащая перу выдающегося созидателя Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма, врача, филантропа и истинно верующего христианина Бернара-Раймона Фабре-Палапра, которая, разумеется, приведет к катарсису всякого человека, кто ее прочитает.
В основу книги легли лекции, прочитанные автором в ряде учебных заведений. Автор считает, что без канонического права Древней Церкви («начала начал»)говорить о любой традиции в каноническом праве бессмысленно. Западная и Восточная традиции имеют общее каноническое ядро – право Древней Церкви. Российскому читателю, интересующемуся данной проблематикой, более знакомы фундаментальные исследования церковного права Русской Православной Церкви, но наследие Западного церковного права продолжает оставаться для России terra incognita.
В книге рассказывается о миссионерских трудах и мученической кончине святого Бонифация (672—754) – одного из выдающихся миссионеров Западной Церкви эпохи раннего Средневековья. Деятельность этого святого во многом определила облик средневековой Европы. На русском языке публикуются уникальные памятники церковной литературы VIII века – житие святого Бонифация, а также фрагменты его переписки. 2-е издание.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.