Не хлебом единым - [20]

После того, как снята была с головы епитрахиль, как приложился к кресту и Евангелию, перевел он дух и утер обильный пот со лба.

— Будто помолодел лет на двадцать, — признался священнику.

— Вестимо, столько грязи с себя снял. Значит, так, завтра вместе с вами пойдем исповедуем и причастим вашего друга Виктора. Прямо в подвале. Вы сегодня его навестите и попросите, чтобы с утра, если ему так можно, ничего не ел и не пил. Курить тоже нельзя. Понятно?

— Да, конечно, великое вам, батюшка, спасибо.

— Завтра в полдевятого приходите прямо сюда. И сами готовьтесь к выходным, чтобы причаститься. Я объясню как.

Алексей простился и вышел из храма, хотелось ему поговорить еще и со старичком, но скамеечка на улице была, увы, пуста. Поблизости его тоже не было видно, и Алексей, немного расстроившись, пошел к выходу, но у самых святых врат, от последней могилки его окликнули:

— Ну что, мил человек? Поздравляю с очищением.

Это и был пропавший старичок. Но только как он узнал?  Впрочем, сейчас Алексей не удивился бы и более странным вещам.

— Вы знаете, — продолжал старичок, — сколько лежащих ныне здесь отдали бы все, чтобы сейчас оказаться на вашем месте?

— На моем? Ну, не знаю, — покачал головой Алексей, — не уверен даже, что обрету сегодня дома кров. Что я? Нищий, пропащий человек.

— Это смотря как посмотреть. Еще час назад — да. А сию минуту — не уверен. Есть у вас надежда все выпрямить. А что дома нет, так и что? У кого он есть на этом свете? Вы спросили бы у этих упокоенных, много ли толку, что были у них хорошие, теплые дома? Вот так. А временно проживать и здесь даже можно. О покаянии же я вот что вам расскажу: “Когда настало время умирать великому Сисою, просветилось его лицо, и он сказал сидевшим у него отцам: «Вот пришел авва Антоний». Помолчав несколько, сказал: «Вот лик пророческий пришел». Потом просветился более и сказал: «Вот пришел лик апостольский». И опять сугубо просветилось лицо его; он начал с кем-то беседовать. Старцы спрашивали его сказать, с кем он беседует. От отвечал: «Ангелы пришли взять меня, но я умоляю их, чтобы они оставили меня на короткое время для покаяния». Старцы сказали ему: «Отец, ты не нуждаешься в покаянии». Он отвечал им: «Поистине не знаю о себе, положил ли я начало покаянию». А все знали, что он совершенен. Так он говорил, несмотря на то, что во время жизни своей воскрешал мертвых единым словом и был исполнен даром Святаго Духа. И еще более засияло лицо его, засияло как солнце. Все убоялись. Он сказал им: «Смотрите — Господь пришел и изрек: принесите Мне избранный сосуд из пустыни». С этими словами он испустил дух. Увидена была молния, и храмина исполнилась благоухания”.*

Говоря это, старичок все время смотрел в одно и то же место,  на надгробную часовню с шатровой крышей, стоящую неподалеку от них. Алексей проследил его взгляд и удивленно возразил:

— Да где же здесь жить-то? Видано ли дело — на могиле средь мертвяков ночевать. А вдруг схватят за одно место?

— Поверьте, это не худшее место, многие бы почли за счастье. А покойники, они далече от здешних мест. Да вы не сомневайтесь, мил человек, время придет, все узнаете и о том мире, и об этом, где был Он, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал, а пока прощевайте. Оставайтесь с Богом.

Старичок поклонился и вышел за ворота. Алексей сразу за ним, но тот уже успел безследно раствориться, будто и не было его никогда.

*  *  *

Через несколько дней Алексей навестил Витьку Хребта в больнице. С тем произошли просто невероятные перемены, начиная с того утра, как в темном сыром подвале он впервые в жизни приобщился Святых Тайн. Во-первых, уже вечером он оказался на больничной койке, благодаря, конечно, усилиям священника. Но это еще не гарантировало выздоровления — не первый раз Витька лечился, но все равно постепенно доходил и дошел почти. Улучшение, причем резкое и необъяснимое, началось уже на следующий день. Появились силы, хороший аппетит и, возможно самое главное, надежда — чего совсем не было раньше.

— Вот видишь, — обвел руками Витька свое хозяйство, вмещающее  кровать и тумбочку, — как я тут живу. Лафа!

На тумбочке и впрямь лежало изрядное количество продуктов, причем довольно дорогих.

— Наши принесли, — смущенно пояснил Витька, — Санька Ерш, ну и другие, даже Петр Петрович приходил.

— Что ты говоришь? — улыбнулся Алексей и раскрыл принесенный пакет. — Вот и я кое-что принес, получай!

Он выгрузил связку бананов, апельсин и круг копченой колбасы.

— Да лишнее это, мне и не съесть, — пытался отказаться Витька.

Но Алексей не принял возражений. Он внимательно осмотрел друга и нашел, что тот немного округлился, если можно так говорить применительно к Витке Хребту, и как бы даже разогнулся, выпрямился, а лицо у него, так просто светилось необъяснимым внутренним светом. Дела! Просто сказка какая-то!

— Ну, как у тебя дома? — поинтересовался Витька.

— Да никак, — вздохнул Алексей, — выставили меня наследники хозяйки, говорят, сами будем жить. Так что я по местам боевой славы перебиваюсь. Ты прости, не хотел говорить...

— Да, — вздохнул и Витька, — держись, братуха, прорвемся. Скоро я выйду, вместе что-нибудь сообразим!